Заключение юристов и экспертов ПЦ «Весна» по уголовному делу Дмитрия Лещенко по ст. 364, 366 и 218 УК

Заключение группы юристов и экспертов ПЦ «Весна» по уголовному делу в отношении Лещенко Дмитрия Михайловича, осужденного по ч. 1 ст. 366, ст. 364, ч. 2 ст. 218 УК. Он получил пять лет лишения свободы в колонии усиленного режима.

Пять лет колонии усиленного режима — за угрозы насилия и подожженный сарай подполковника милиции

26 ноября Московский суд Минска вынес приговор Дмитрию Лещенко по ч. 1 ст. 366, ст. 364, ч. 2 ст. 218 УК. Он получил пять лет лишения свободы в колонии усиленного режима.

Контекст

В августе 2020 года участники мирных протестов против фальсификации итогов президентских выборов и случайные прохожие были атакованы спецподразделениями МВД с непропорциональным применением физической силы, спецсредств и оружия. В отношении нескольких тысяч задержанных были повсеместно, целенаправленно и организованно применены пытки и другие виды запрещенного обращения. Непосредственно в связи с действиями сотрудников МВД погибло не менее трех человек и умерло не менее одного. Такие акты и лица, их совершавшие (в основном – сотрудники специальных подразделений МВД – ОМОН и СПБТ «Алмаз») были демонстративно одобрены и поддержаны высшими должностными лицами государства, в том числе – Александром Лукашенко. Расследования пыток не ведется; руководители подразделений МВД, которые допустили совершение массовых преступлений подчиненными, не отстранены от должности, а виновные лица по-прежнему выходят в форме без знаков различия и в масках на подавление протестов и задержания демонстрантов. Таким образом, пытки и насилие остались безнаказанным, гибель людей – нерасследованной, а граждане, задержанные за участие в мирных протестах, вновь подвергаются опасности стать очередными жертвами пыток в автотранспорте спецслужб или в помещениях районных отделов и изоляторов МВД.

Граждане, которые не находят и не наблюдают эффективной защиты своих прав и прав жертв пыток со стороны государственных институтов – прокуратуры, Следственного комитета и судов, решаются на самостоятельные действия, которые, по их мнению, приближают или восстанавливают справедливость.

Обстоятельства дела

По приговору суда Д. Лещенко в ночь с 13 на 14 августа 2020 года по телефону угрожал применением насилия и уничтожения имущества сотруднику милиции Лупиченко В.А., а также вечером 14 августа умышленно поджег хозяйственную постройку на территории домовладения указанного сотрудника.

Несмотря на непризнание Дмитрием Лещенко вины (тот признал лишь сам факт телефонного разговора, в ходе которого возмутился избиениями задержанных сотрудниками ОВД), суд обосновал приговор показаниями Д. Лещенко в качестве подозреваемого на предварительном следствии, содержанием данных оперативно-розыскных мероприятий в помещении ИВС (записью разговора Д. Лещенко с другим лицом в камере), показаниями потерпевшего Лупиченко В. А и его супруги.

Обвиняемому назначено наказание: по ч. 2 ст. 218 УК – 4 года лишения свободы, по ст. 364 УК – 4 года лишения свободы, по ч.1 ст. 366 УК – 2 года лишения свободы; окончательно – 5 лет лишения свободы в ИК в условиях усиленного режима.

Мы, юристы и эксперты ПЦ «Весна», отмечаем, что судебный приговор в отношении Д. Лещенко в части осуждения по ст. 364 и ч.1 ст. 366 противоречивый, юридически не выверенный и нуждается в отмене в соответствии с национальным законодательством с прекращением уголовного дела. Вместе с тем, соответствующие действия обвиняемого в случае их доказанности в любом случае не подпадают под защиту ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах относительно свободы мнений и их выражения. Действия обвиняемого в части поджога в случае их доказанности также не подпадают под защиту указанной нормы, их совершение обвиняемым в соответствии с представленными доказательствами вполне вероятно, поэтому, отмечая чрезмерный характер санкций и указывая на политический характер преследования, мы, правозащитники и юристы, подчеркиваем, что осуществление своих прав должно быть исключительно мирным в отсутствие крайней необходимости и необходимой обороны.

Право на свободное выражение своего мнения и его допустимые ограничения

В соответствии с Пактом:

1. Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений.
2. Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору.
3. Пользование предусмотренными в пункте 2 настоящей статьи правами налагает особые обязанности и особую ответственность. Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми:

• для уважения прав и репутации других лиц;
• для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Йоханнесбургские принципы в области национальной безопасности, свободы выражения мнения и доступа к информации предусматривают, что мирное осуществление права на свободу выражения мнения не должно рассматриваться как угроза национальной безопасности или подвергаться ограничениям или наказанию.  Никто не может быть наказан за критику или оскорбление нации, государства или его символов, правительства, государственных ведомств или государственных и общественных деятелей, а также зарубежной нации, государства или его символов, правительства, государственных ведомств или государственных и общественных деятелей, если только эта критика или оскорбление не направлены на подстрекательство к насильственным действиям или же могут повлечь такие действия.

Мы полагаем, что причиной противоправного характера выражения мнения часто является отсутствие в современной Беларуси благоприятной среды для выражения мнений на основе равенства. Однако недопустимым является насилие (куда включено и причинение несимволического вреда имуществу), угроза насилием или несимволическим повреждением или уничтожением имущества, когда это не связано с противоправными действиями потерпевшего.

Потерпевший Лупиченко является и.о. начальника отделения первоначальной подготовки, переподготовки и повышения квалификации учебно-строевых подразделений Центра повышения квалификации руководящих работников и специалистов Департамента охраны МВД, сведений о его непосредственном участии в актах запрещенного обращения с задержанными у обвиняемого не было.

Поджог хозяйственной постройки в условиях высокоплотной городской застройки (расположена на участке в 600 кв.м, находится вблизи жилого дома) действительно создает угрозу повреждения или уничтожения пожаром как постройки, так и жилого дома, а следовательно - угрожает жизни и здоровью неопределенного круга лиц.

Нарушение национального закона

Умышленные уничтожение либо повреждение имущества, совершенные общеопасным способом либо повлекшие причинение ущерба в крупном размере, наказываются ограничением свободы на срок до пяти лет или лишением свободы на срок от трех до десяти лет (ч. 2 ст. 218 УК).

Насилие либо угроза применения насилия в отношении сотрудника органов внутренних дел или его близких в целях воспрепятствования его законной деятельности или принуждения к изменению характера этой деятельности либо из мести за выполнение служебной деятельности наказываются арестом, или ограничением свободы на срок до пяти лет, или лишением свободы на срок до шести лет (ст. 364 УК).

Насилие либо угроза насилием, уничтожением или повреждением имущества в отношении должностного лица, выполняющего служебные обязанности, или иного лица, выполняющего общественный долг по охране общественного порядка или пресечению правонарушений, или их близких в целях воспрепятствования законной деятельности или принуждения к изменению характера этой деятельности либо из мести за выполнение служебных обязанностей или общественного долга наказываются штрафом, или исправительными работами на срок до двух лет, или арестом, или ограничением свободы на срок до пяти лет, или лишением свободы на срок до пяти лет (ч.1 ст. 366).

Приговором установлено, что целью обращения обвиняемого к потерпевшему было сообщить потерпевшему свою оценку происходивших в Беларуси событий, в частности – насилия по отношению к задержанным со стороны сотрудников ОВД, т.е. – их незаконных действий. Угроз либо не произносилось (в соответствии с позицией обвиняемого в суде), либо они были абстрактно связаны с ошибочно предполагаемой причастностью потерпевшего к числу лиц, нарушавших закон, выведенной их факта принадлежности потерпевшего к ОВД, сотрудники которых неожиданно для многих людей выступили в те дни в несвойственной для них роли преступников, грубо и цинично нарушивших абсолютные права граждан – не подвергаться пыткам и запрещенным видам обращения. Таким образом, не установлено, чтобы угрозы высказывались в целях воспрепятствования законной деятельности потерпевшего или принуждения к изменению характера этой деятельности либо, как установил суд - из мести за выполнение служебной деятельности: обвиняемый не знал о характере законной деятельности потерпевшего и не мог ей воспрепятствовать, принудить изменить ее характер. Угрозы по той же причине не могли быть местью за выполнение служебной деятельности – она не была связана с охраной общественного порядка, как ошибочно указал суд в приговоре.

Также эти угрозы не были высказаны в отношении должностного лица, выполняющего служебные обязанности – они были произнесены в нерабочее время по личному телефону потерпевшего.

Угрозы и дальнейшие действия не были связаны с самим фактом принадлежности потерпевшего к ОВД, т.к. до всплеска милицейского насилия после 9 августа 2020 года обвиняемый не предъявлял никаких претензий к потерпевшему и не высказывал никаких угроз.

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда, под исполнением обязанностей по охране общественного порядка работниками милиции, … следует понимать несение ими постовой или патрульной службы на улицах и в общественных местах, поддержание порядка во время проведения демонстраций, митингов, зрелищ, спортивных соревнований и других массовых мероприятий, при ликвидации последствий аварий, общественных или стихийных бедствий, предотвращение или пресечение противоправных посягательств. Под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия любого лица, входящие в круг его служебных обязанностей, вытекающие из трудового договора с государственными, кооперативными или иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству.

Таким образом, действия обвиняемого ошибочно квалифицированы по ст. 364 и ч.1 ст. 366 УК.

Также суд ошибочно пришел к выводу о наличии в действиях обвиняемого мотива вражды в отношении социальной группы – работников правоохранительных органов. По мнению суда, «работников правоохранительных органов следует расценивать как отдельную социальную группу, поскольку они имеют социально значимые признаки, связанные с принадлежностью к определенной профессии, играют важную роль в жизни государства».

Приговор суда в части совершение обвиняемым поджога хозяйственной постройки юристами и экспертами ПЦ «Весна» не оценивается, так как полного мониторинга судебного заседания наблюдателями не осуществлялось, а позиция обвинения и защиты в приговоре описаны схематично. Позиция обвиняемого в процессе расследования и рассмотрения дела изменялась, и эти изменения либо не были достаточно убедительно обоснованы обвиняемым, либо эти обоснования не были полно отражены в приговоре. Объяснения обвиняемого в связи с наличием в материалах дела результатов слухового контроля – зафиксированного на аудиозаписи и в протоколе разговора, в ходе которого тот сообщает другому лицу «я менту сарай поджег», не убеждают в искренности обвиняемого. На фоне этого, соображения относительно доказанности деяния другими уголовно-правовыми средствами теряют свой смысл: в соответствии с Руководством по определению понятия «политический заключенный», политическим заключенным не признается лицо, которое:

1. совершило насильственное правонарушение против личности за исключением случаев необходимой обороны или крайней необходимости;
2. совершило преступление против личности или имущества на почве ненависти либо призывало к насильственным действиям по национальному, этническому, расовому, религиозному или другим признакам.

«Важным критерием является именно ненасильственный характер осуществления и защиты прав человека и основных свобод. В данном контексте подразумевается насилие в широком смысле, что включает не только попытку нанести физический вред любому лицу, но также и действия, направленные на уничтожение или повреждение имущества. Хотя следует учесть, что к этому не относятся случаи применения «ответного» насилия, спровоцированного исходным непропорциональным использованием физической силы, спецсредств или оружия, при том, что в деяниях обвиняемого отсутствовал умысел на нанесение несимволического материального ущерба или вреда кому-либо».

Выводы

Таким образом, уголовное преследование Д. Лещенко осуществлялось в части осуждения по ст. 364 и ч 1 ст. 366 политически мотивированно, с применением непропорциональных наказаний. Результаты рассмотрения дела в части обвинения в повреждении имущества приводят к выводу о насильственном – связанным с несимволическим повреждением имущества характере действий обвиняемого, что несовместимо с правомерным осуществлением своих прав и свобод.

В связи с изложенным, мы, юристы и эксперты ПЦ «Весна», воздерживаемся от признания Дмитрия Лещенко политзаключенным.