Правозащитник Александр Войтешик: "Меня осудили на 15 суток за три минуты" Дополнено

14 апреля в суде Барановичского района и города Барановичи задержали местного правозащитника "Весны" Александра Войтешика, который осуществлял мониторинг судебного процесса. На следующий день стало известно, что его арестовали на 15 суток ареста по статье 25.1 КоАП —  неуважение к суду. В знак протеста на незаконное задержание и несправедливый арест Александр объявил голодовку. 22 апреля областной суд удовлетворил жалобу правозащитника и выпустил его на свободу.

Сегодня Александр рассказывает "Весне" о том, как его уговаривали прекратить голодовку, в скольких комплектах одежды он спал в ИВС и на какие несоответствия в постановлении обратил внимание в своей жалобе.

15 суток — за три минуты

Александра Войтешика задержали, когда он осуществлял мониторинг судебного заседания по 363 статье Уголовного кодекса.

"Думаю, судья Николай Кмита не хотел лишних ушей на политически мотивированном процессе", — предположил правозащитник.

Во время исследований доказательств на судебном заседании конвойный сказал судье, что Войтешик снимает заседание на видео, хотя Александр лишь записывал заседание на диктофон, что является его правом. Кмита потребовал у Александра открыть телефон и показать галерею, но когда Войтешик показал телефон секретарю, и тот не нашел на нем видео, этого судье оказалось недостаточно, и он захотел, чтобы телефон просмотрел специалист. На это Александр не согласился и выключил телефон, сказав, что пароль он забыл. После этого его признали виновным по статье 25.1 КоАП и осудили на 15 суток: ПиКоАП предусматривает применение санкций этой статьи в рамках заседания на уголовном или гражданском деле. Суд посчитал, что тем, что правозащитник якобы снимал видео, он проявил неуважение к суду. При этом при задержании Александру не были разъяснены ни права, ни обязанности, он также был лишен права на защиту.

Инцидент занял три минуты: в 12.27 конвойный отметил "нарушение", в 12.30 Александра Войтешика вывели из зала суда.

"Ночью просыпался от холода"

В ИВС Барановичского ГУВД, куда Александра привезли из здания суда, он сразу написал в протоколе осмотра, что объявляет голодовку. После этого его поместили в камеру, где находилось еще 12 человек. Там он повторил свое намерение: написал заявление, что отказывается от приема пищи и передач. Тогда через 10 минут после прибытия его перевели в "одиночку". Пять суток из восьми Войтешик провел в карцере: формально — за неповиновение, фактически — непонятно, за что.

"Условия для "политических" в Барановичах ужасные, — вспоминает правозащитник. — Причем условия в карцере не слишком отличались от тех, что были в "одиночке": проблемы с постельным бельем, ежечасные проверки ночью и днем, нельзя лежать днем на кровати... И очень сильно холодно! Там давно отключили отопление, но сейчас похолодало (я был там, когда на улице днем было 12-14 градусов) — и людям стало совсем холодно. Я спал в спортивных штанах, брюках, двух байках (одна из которых — "Не смяротнаму пакаранню"), теплой зимней куртке, зимней шапке. Когда согревался, немного раздевался. Вода в камере тоже была холодная, бойлер на десять литров не решал проблему мытья 37 человек, которые в какой-то момент одновременно находились в ИВС". 

Войтешик рассказывает, что поскольку с "одиночкой" он уже встречался, психологически был подготовлен к ней: там "просто думаешь обо всем и ни о чем". Да и "тревожный чемоданчик" с предметами первой необходимости он часто носит с собой — не пришел без него на суд и в тот раз, поэтому нужные для гигиены вещи у него были с собой.

Интересно, что за неделю до инцидента он запросил мотивировочную часть по гражданскому делу по защите трудовых интересов в независимом профсоюзе РЭП: судья направил ее не по домашнему адресу, не в РЭП, а прямо в изолятор.

"Съешь котлету — никому не расскажу"

Когда Войтешик объявил голодовку, сотрудники изолятора уговаривали ее прекратить: мол, никому не нужно лишнее внимание и хлопоты. В том числе, правозащитника вызывали к начальнику ИВС: тот не только пытался уговорить Александра от голодовки, но и пытался вывести на разговор про "Весну".

"Я пошел на голодовку, потому что мы, правозащитники и юристы, изначально понимаем, где есть состав правонарушения, а где его нет, — объясняет мотивацию поступка Войтешик. — Как мне доказать по-другому, что в моем деле нет ни доказательств, ни состава преступления? Таким способом я выражал свое несогласие с постановлением суда. Что можно было сделать еще, когда за три минуты меня осудили на 15 суток и не дали сказать ни слова? Не объяснили ни права, ни обязанности, лишили права на защиту: я увидел адвоката лишь не следующий день".

Первое время сотрудники спрашивали правозащитника, будет он есть или нет: услышав отрицательный ответ, закрывали "кормушку" и уходили. На четвертый и пятый день они стали оставлять поднос на полчаса, чтобы запахи успели разойтись, видели, что он по-прежнему не берет еду, уходили.

"Как будто хотели подразнить, — улыбается Александр. — Некоторые сотрудники мимоходом уговаривали по-человечески: "Съешь котлету — никому не расскажу". Физически выдерживать голодовку было нормально: три дня я держал "сухую" голодовку, следующие два дня — смачивал губы водой, на шестой день — стал пить, потому что понимал, что после пяти дней будут необратимые последствия и не был готов так рисковать. Но к концу прибывания в изоляторе не хотелось уже даже пить, поэтому все прошло относительно спокойно. Только однажды ночью на второй день голодовки мне разболелась голова, мне без проблем вызвали скорую: оказалось, поднялось давление". 

"Ручку давали на полчаса в день — но забрали, потому что я писал жалобы"

До 19 апреля единственным "оружием" правозащитника была ручка, которую ему выдавали на полчаса в день. Александр каждое утро передавал написанные жалобы, замечания, претензии на условия содержания и некорректное обращение сотрудников милиции. Поэтому на шестой день у Войтешика просто забрали ручку и больше не давали. Но главную жалобу — на постановление суда — он успел написать в первый же день ареста. На следующий день адвокат уже отнесла ее в суд, где она была зарегистрирована.

"В жалобе в первую очередь я обратил внимание на противоречия, — объяснил Войтешик. — Например, согласно постановлению, 14 апреля в 12.27 милиционер зафиксировал "нарушение", а уже в 12.30 меня взяли под стражу. В постановлении же указано, что доказательствами являются показания сотрудника милиции и видеозапись судебного заседания: но ее невозможно физически просмотреть за три минуты! В итоге Брестский областной суд 22 апреля постановил, что дело было рассмотрено односторонне, и отправил его на пересмотр. К тому же, судья отметил, что так и не был просмотрен мой телефон. Также я отмечал в жалобе, что при задержании мне не объяснили права и обязанности, а также лишили защиты, однако на это суд никак не отреагировал. Думаю, на такое решение повлиял широкий спектр вопросов: и голодовка, и опубличивание, и судья. Конечно, хочу, чтобы при пересмотре меня оправдали: в деле нет ни состава, ни признаков, ни доказательств правонарушения. Но учитывая политическую ситуацию и уровень правосудия в стране, думаю, либо освободят за недоказанностью — а это нереабилитирующее основание, либо ограничатся отбытым: мол, виноват, но в меньшей степени, поэтому хватит и восьми суток наказания. Сегодня это был бы оптимальный вариант".   

После освобождения Александру также пришел отказ удовлетворить его жалобу на пребывание в карцере.

За время ареста Александру Войтешику пришло более двадцати писем, которые правозащитнику отдали только при выходе из ИВС. Он благодарен всем за за присланную поддержку, которая хотя и дошла до него уже после отбывания суток, но оказалась очень нужной и важной. Публикуем отрывки из этих писем.