«Почему тогда не говорить, что указки – для совершения акта терроризма?» Аргументы защиты в прениях сторон по делу волонтеров штаба Бабарико
Дмитрий Конопелько в суде. Фото Белсат
Как ранее писал ПЦ «Весна», 25 мая в суде по уголовному делу в отношении волонтеров штаба Бабарико Игоря Ермолова, Владислава Корецкого, Николая Сасева и Дмитрия Конопелько прошли прения сторон. Прокурор Роман Бизюк запросил для политзаключенных по 5 лет лишения свободы в условиях строгого режима.
В суде по делу о "лазерных указках" прошли прения сторон
Какие доводы в прениях приводила сторона защиты?
По мнению защиты, государственный обвинитель в своей речи относился к словосочетанию «массовые беспорядки» также легко, как себе это позволял свидетель Сергей Лавриненко – при его допросе в суде выяснилось, что под этим понятием свидетель все же имел ввиду массовые мероприятия. И если такое отношение еще допустимо свидетелю, то сторона обвинения все-таки должна более четко разграничивать эти понятия.
Никаких доказательств того, что обвиняемые действовали совместно, согласованно с целью иного материального обеспечения и участия в массовых беспорядках в материалах дела не имеется. Некоторые из них были незнакомы или малознакомы на момент событий 9-12 августа.
Массовые мероприятия были стихийными, задержания на них были массовые, многих привлекли к ответственности. Ермолов, как и другие обвиняемые, пытался избежать задержания, именно эти факторы стали основанием для записей в блокноте, который приобщен к материалам дела, а также посещения офиса по ул. Чехова и обсуждений ситуации там.
Массовые беспорядки имеют четкое определение, где нет разделительных союзов «или/либо», необходимо наличие всех признаков, а именно: погромов, поджогов, насилия над личностью, уничтожения имущества, вооруженного сопротивления представителям власти. В суде не было доказано намерение обвиняемых совершать такие действия.
Прокурор говорит о массовых беспорядках как о свершившемся факте, при этом в Серебрянке, Уручье, около ТЦ «Рига» не было погромов, поджогов, уничтожения имущества и насильственного сопротивления граждан. Никаких доказательств этому в материалах дела нет.
По запросу следователя были даны ответы из ГУВД Мингорисполкома, что в указанных местах имели место очаги протестной активности или стихийные групповые нарушения общественного порядка, или несанкционированные массовые мероприятия. С 9 августа по 16 января 2021 года зафиксированных фактов применения лазерных указок и пиротехнических изделий, металлических «ежей» и иных предметов, специально предназначенных для причинения телесных повреждений и повреждения имущества, не установлено.
По мнению защиты, происходит подмена понятий «массовых мероприятий» и «массовых беспорядков».
В суде так и не был допрошен ключевой свидетель Юрий Воскресенский, на письменные показания которого упирает прокурор.
«Обвинение хочет выставить Ермолова инициатором приобретения указок. При этом вопрос лазерных указок возник только 11 августа, которому предшествовали два дня протестных акций, обсуждение событий, что вызывало крайнюю степень возбуждения и эмоциональных переживаний», - подчеркнула защитник Игоря.
Свидетель Юрий Воскресенский уже дважды не явился в суд по делу волонтеров штаба Бабарико
Также не были доказаны и обоснованы мотивы политической и идеологической вражды, которыми якобы руководствовались политзаключенные.
Офис Лавриненко нельзя называть штабом, т.к. он сам пригласил всех желающих туда приходить, чтобы отдохнуть и пообщаться. Даже следствие не характеризовало офис как штаб. Обсуждения там как указок, так и иных предметов – зажигалок, петард – это также крайняя степень возбуждения молодых людей: они шутили, что характеризует общее их эмоциональное состояние, но не может являться доказательством намерения материально обеспечить массовые беспорядки.
Доказательством фактов обучения лиц для участия в массовых беспорядках могли бы служить индивидуальные или коллективные занятия с предполагаемыми участниками, где показывают, как уничтожать или повреждать имущество, применять насилие против граждан или представителей власти. Но обвиняемые этого не делали.
Маски, беруши, перчатки, кепки, а также наколенники, которые были изъяты у Ермолова дома, являются средствами индивидуальной защиты, и также не могут быть доказательствами обеспечения и организации массовых беспорядков. При этом парни передвигались открыто по городу, были в повседневной одежде, не предпринимали мер конспирации.
В ст. 1 Закона «Об оружии», указано, что «оружие — это устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели». А указки не способны поражать цели, они не способны причинить телесные повреждения или быть орудием вооруженного сопротивления.
Заключение врача-офтальмолога не является противоречивым, ведь прокурор сам отметил, что с травмами органов зрения от воздействия лазерных лучей в те дни августа никто к врачам не обращался. По словам Ермолова, лазерные указки нужны были, чтобы отвлечь внимание и выиграть время, чтобы убежать. Никаких других целей использования лазерных указок не было.
Ущерба обвиняемыми нанесено не было, признаков агрессивного поведения с их стороны не установлено.
Что касается просьбы прокурора о конфискации автомобиля KIA Рио, то, по мнению защиты, такие требования не соответствуют требованиям закона. Машина принадлежит матери Ермолова, была куплена за ее деньги, являлась исключительно средством передвижения, в ней не перевозилось ничего запрещенного, не являлась сама средством совершения преступления.
Запрошенное наказание в 5 лет лишения свободы является не обоснованным. По мнению стороны защиты, отсутствует состав преступления по всем предъявленным статьям обвинения, а соответственно политзаключенных нужно оправдать.
Прокурор в репликах: «Предварительный сговор – как только они начали обсуждать совершение преступление, он есть»
В репликах гособвинитель Роман Бизюк утверждал, что позиция адвокатов строится на том, что в Минске не было массовых беспорядков, в то время как в обвинении не прописано, что беспорядки были. Там всего лишь говорится о том, что массовые беспорядки были предотвращены силами сотрудников внутренних дел.
«Не буду углубляться в подробную теорию, могу сказать так: если не было теракта, то не можно говорить о приготовлении указанного преступления».
Относительно степени опасности указок прокурор отметил, что для определения состава преступления это не имеет существенного значения, но в то же время указки даже в первой категории могут причинять ущерб здоровью при определенных условиях. Об этом говорил и судебно-медицинский эксперт в суде, который не исключал возможность причинения телесных повреждений с помощью указок – ожога органов зрения.
«Доводы стороны защиты, что, если нет телесных повреждений, нет и насилия, не основано ни на нормах права, ни на чем.
Но если в данном случае таким образом причиняется насилие и в результате возможно причинение телесных повреждений, этого вполне достаточно, это способ применения насилия», – заявил Бизюк.
Также, по его словам, обучение и подготовка иных лиц обвиняемым не вменяется, а иное материальное обеспечение заключается в передаче лазерных указок для дальнейшего участия граждан в митингах, и оно имело место быть.
Что касается мотивов политической и идеологической вражды, то когда все обвиняемые сами поясняли, что они там делали и по какой причине, они именно это обстоятельство вкладывали в основу.
«Я это беру не из головы или из показаний даже свидетелей, это следует как из прослушки, так и из показаний обвиняемых», – заключил гособвинитель.
По его словам, довод о том, что политзаключенные были не знакомы или малознакомы между собой, не является обстоятельством, исключающим их действия группой:
«Группа – это совместная деятельность. Предварительный сговор – как только они начали обсуждать совершение преступление, он есть. То, что они мало знакомы, как раз указывает, что именно эти обстоятельства являются движущей силой их сплочения для дальнейшего совершения преступления».
Защитник: «С таким же успехом можно сказать, что, взяв в руки карандаш, человек собирается совершать акт терроризма»
Адвокат Дмитрия Конопелько в репликах сказал, что пример с терактом, который привел гособвинитель, очень показательный в том, что не может быть использован по данному делу.
«Да, Конопелько вставил три батарейки в три лазерные указки, взял и положил их себе в рюкзак. Для чего он это сделал? Гособвинитель пытается нас убедить в том, что он это сделал для совершения массовых беспорядков. Но какие признаки есть, что эти указки должны были использоваться для массовых беспорядков?
Почему тогда не говорить, что эти указки должны были использоваться для совершения акта терроризма? И почему бы не обвинить его [Конопелько – прим. ред.] в терроризме? Почему бы не обвинить его в цели свержения власти?»
Далее адвокат пояснил, что существует иерархия определения противоправных действий:
- несанкционированное массовое мероприятие – это когда люди просто собрались на тротуаре и высказывают свое отношение к политическим событиям;
- действия, грубо нарушающие общественный порядок – когда человек вышел на проезжую часть и перегородил движение транспорту;
- насилие в отношение сотрудников органов внутренних дел – когда человек взял и бросил палку в милиционера;
- массовые беспорядки – действия, которые предусматривают поджоги, погромы, насилие над личностью, уничтожение имущества, вооруженное сопротивление;
- выше идет терроризм.
Сторона защиты задается вопросом, исходя из приведенной иерархии, какие есть доказательства того, что Конопелько взял указку и собирался совершить массовые беспорядки? И почему невозможно утверждать, что он собирался выйти в город для того, чтобы похлопать в ладоши и высказать свое недовольство результатами объявленных выборов?
«Мы говорим о том, что, когда человек берет указку, необходимо указать цель ее использования, а для массовых беспорядков цель – это поджог, погром, насилие, уничтожение имущество, вооруженное сопротивление.
Как можно утверждать о попытке совершения массовых беспорядков с помощью указки, по которой есть заключение НАН, где говорится о том, что она неспособна причинить вред, и есть пояснения специалиста – врача-офтальмолога, что вред исключается от воздействия бытовой указкой, а само МВД в своем письме утверждает, что были просто скопления граждан, которые переходили в действия, грубо нарушающие общественный порядок.
Поэтому то, обладает ли указка признаками оружия или не обладает – имеет принципиальнейшее значение. И оно влияет на то, может ли указка быть средством или доказательством того, что планировалось совершение массовых беспорядков. Если мы говорим о том, что указка не способна причинить насилие ни в каком виде и не способна быть использована в вооруженном сопротивлении, то невозможно говорить о том, что человек собирался совершать массовые беспорядки.
С таким же успехом можно сказать, что, взяв в руки карандаш, человек собирается совершать массовые беспорядки или акт терроризма».
По мнению адвоката, необходимо доказать также и то, что преступление было пресечено или не доведено до конца по независящим от стороны обстоятельствам. При этом в суде выяснили, что в каждое из трех мест проведения акций, где находились обвиняемые, через 30-40 минут приезжали силовики. Фигуранты уголовного дела находились среди протестующих, у них была возможно раздавать указки, но они это не делали, потому что не хотели.
«Не маневренные отряды, о которых говорит гособвинитель, препятствовали раздаче указок, а то, что сам человек не собирался их раздавать. Поэтому не было никакого пресечения преступления. В лучшем случае это отказ от совершения преступления, что не влечет уголовную ответственность», - подчеркнул защитник.
28 мая ожидаются выступления политзаключенных с последним словом.
|
Игорь Ермолов, Николай Сасев, Владислав Корецкий и Дмитрий Конопелько были признаны политзаключенными. Поддержать их открытками и письмами можно по адресу: СИЗО-1, 220030, г. Минск, ул. Володарского, 2. |
Правозащитный центр "Весна" с помощью волонтеров отслеживает этот судебный процесс
