«Он обеими руками держит белую ручку в горле и смотрит на отца», — очевидец рассказывает про поступок Степана Латыпова в зале суда
В суде Советского района Минска 1 июня началось рассмотрение уголовного дела политзаключенного Степана Латыпова. 41-летний политзаключенный житель "Площади перемен" попытался убить себя в зале суда. Прямо во время заседания, сидя в клетке, он воткнул себе в горло ручку. Суд был прерван, мужчину забрали в больницу, где его прооперировали: повреждений жизненно важных органов обнаружено не было. И уже в ночь сразу после операции, с 1 на 2 июня, силовики забрали Степана из больницы и поместили в СИЗО-1 на Володарского, где он до этого пробыл восемь с половиной месяцев. Судебный процесс против политзаключенного возобновится уже 10 июня. «Весна» попросила очевидца поступка Степана рассказать про судебное заседание над ним, про политзаключенного Латыпова как обвиняемого по «политическому» делу и что произошло в четвертом зале суда Советского района 1 июня в 14:40. Мы полностью публикуем рассказ очевидца, чтобы задокументировать произошедшее.
- Степан Латыпов после попытки самоубийства 1 июня. Фото: "Радыё Свабода"
«Чем ближе час Х, тем длиннее была очередь и медленнее запись»
«Утром 1 июня по дороге в суд было необычное волнение. Это должно было быть обычным судебным процессом, на котором плачут близкие, вздыхают неравнодушные, ухмыляются потерпевшие и подмигивают обвиняемые. Процесс должен был начаться в 10:30. Уже около 10:00 на входе появились сотрудники милиции в штатском и пресс-секретарька суда. На входе в суд охранник тревожно и медленно переписывал в журнал личные данные каждого, кто заходил в здание. Чем ближе час Х, тем длиннее была очередь и медленнее запись. Около 9:50 мы впервые мельком увидели Степана Латыпова: конвоиры перевели его с заднего входа в специальную комнату на первом этаже. Люди постепенно стали заполнять первый этаж суда, а сотрудники милиции поднялись на второй этаж ко входу в судебный зал. Пришедшим несколько раз громко напоминают, что фото- и видеосъёмки запрещены во всём здании суда. За этим следит высокий мужчина в чёрном деловом костюме, который постоянно кого-то отчитывает по телефону.
- В суде 1 июня
В 10:25 всех людей со второго этажа попросили спуститься на первый, чтобы они смогли перевести Степана из комнаты на первом этаже в судебный зал №4. Через две минуты нам было велено следовать за пресс-секретарькой. Молодая девушка провела нас до двери и сказала подготовить документы для входа. Очередь была около 25-30 человек. Еще 20 пытались попасть в здание, но на входе сотрудники милиции создали «пробку», чтобы попало как можно меньше людей. Сначала запустили близких родственников Степана, затем представителей СМИ, а потом всех остальных. Из-за карантинных ограничений была рассадка «через место». В итоге, в зал смогли попасть меньше 15 человек. Скамейка для потерпевших пустовала, так как они опаздывали на процесс. Отец Степана Сергей Латыпов был заявлен в качестве свидетеля со стороны защиты, поэтому он побыл в зале до начала суда и вышел из кабинета.
«Видите? Это что, синяки? Да он же избитый!»
На словах «Прошу всех встать» в зал зашёл судья Александр Волк. Спокоен, глаза в пол. Он напомнил о запрете на съёмку и начал рассмотрение дела. Всё наше внимание было устремленно на Степана Латыпова. Он улыбался и старался заглянуть в глаза каждому из присутствующих. Говорил Степан уверенно. Часто при даче показаний обвиняемые, которые уверены в непоколебимости своей позиции в невиновности, говорят спокойно и уверенно. Но у Степана, кроме уверенности в голосе, было ещё что-то тревожное. В зале сразу стал слышен шёпот: «Видите? Это что, синяки? Да он же избитый!». И действительно, был виден фингал под глазом, торчащий бинт из-под рубашки на левой руке и пластырь на пальце правой руки.
«Нет, не признаю полностью»
- Степан Латыпов в суде 1 июня. Фото: spring96.org
В начале судебного разбирательства несколько минут зачитывал обвинение помощник прокурора Советского района Минска Владимир Рябов – молодой парень, который за всё время процесса почти не отрывал глаз от материалов дела. После предъявленных обвинений судья Волк спросил, признаёт ли Степан вину. Латыпов спросил разрешения дать развернутый ответ, но судья сказал, что у него ещё будет для этого время. Тогда Степан ответил коротко, медленно и надрывно: «Нет, не признаю полностью». Слова Степан проговаривал медленно и отчётливо, словно хотел, чтобы они навсегда впечатались в это пространство.
«Посмотрите на меня. У вас был характерный отек на лице, как у меня?»
На суд наконец явились трое потерпевших для дачи показаний. Ими оказались трое молодых парней, которые путались в собственных показаниях, будто до этого не определили между собой «роли»: били тех, кто сначала утверждал, что была только попытка, и не били вовсе тех, кто на предварительном следствии заявлял обратное. После допроса первому потерпевшему, который заявил об ударе по голове, Степан решил задать ему вопрос. Он снял маску, подошёл вплотную к решёткам камеры и спросил, чуть наклонившись: «Пострадавший, вы только что говорили, что я вас ударил ногой в лицо. Посмотрите на меня. У вас был характерный отек на лице, как у меня?» Это стало подтверждением наших страшных догадок [про избиения].
- Степан Латыпов в суде 1 июня. Фото: spring96.org
После этого, Степан сидел весь оставшийся процесс в расслабленном положении. Иногда делал записи на листике, которые читал конвоир, сворачивая голову для удобного чтения. Латыпов старался всё время смотреть на людей в зале, подмигивать и улыбаться. В какой-то момент Степан померял себе пульс на перебинтованной руке. Рядом с ним лежала папка с документами, а по правую сторону — две шариковые ручки. С двух сторон от клетки стояли два конвоира, которые следили, чтобы присутствующие не делали фотографии, иногда переписываясь в своих телефонах. Около 12:45 судья Волк объявил перерыв до 14:30.
«Вы видели, что он показал? Викторию»
В 14:02 очередь в суд была уже из 15 человек. На процесс хотели попасть те, кто не был на первом заседании. За пять минут до суда нас снова попросили спуститься на первый этаж, чтобы перевести Степана в зал заседания. Мы стали плотно друг к другу, чтобы каждый смог его увидеть. Открывается дверь и выходит Степан. Движения отработаны: лицом к стене, ноги широко расставлены. Он так резко стал в такое положение, что стало понятно, что он ни раз испытывал боль от ударов по ногам за то, что ноги расставлены недостаточно широко. Дверь закрыли, его повели вверх по лестнице.
— А вы видели, что он показал? — улыбается женщина.
— Нет, что?
— Викторию, — она окончательно расплылась в улыбке.
«Белая [ручка] всегда была ближе к нему»
- Степан Латыпов в суде 1 июня. Фото: spring96.org
Поднимаемся к кабинету и проходим те же процедуры, что и утром. В этот раз в зале собралось ещё больше людей. Степан садится и снова раскладывает свои вещи: чёрную папку кладёт с левой стороны, а две ручки с правой. На протяжении всего процесса он очень бережно их раскладывает, они всегда лежат по правую руку. Были белая и тёмная ручки, но белая [ручка] всегда была ближе к нему. Степан пьёт воду. На допрос в качестве свидетеля в суд вызывают отца Степана. Пока он спокойно даёт показания, его сын сидит по правую руку от него. В клетке. Сергея Латыпова просят охарактеризовать сына: «Степан обладает чувством эмпатии, чувством гражданского долга...» Допрос длится около семи минут. Мы все следим, мы все чувствуем теплоту.
«Степан спиной залазит на скамью, прижимается к стене так, чтобы конвоир через решётку не смог до него дотянуться…»
Через восемь минут слово дают Степану. Отец поворачивается к сыну, который находится на расстоянии полутора метра от него, и Степан начинает свою речь со слов:
«Отец! После свидания ко мне пришел ГУБОП, — все начинают записывать и опускают голову. — Пообещал, что если я не признаю вину, у меня будет "пресс-хата", уголовные дела против родных и соседей. "Пресс-хата" у меня была — 51 день. Так что ты готовься…»
В этот момент Степан спиной залазит на скамью, прижимается к стене так, чтобы конвоир через решётку не смог до него дотянуться и вставляет ручку в шею. Начинается оглушительный крик. Конвоир буквально впивается всем телом в решётку, стараясь достать рукой Степана и остановить его.
«Он синеет, но всё еще смотрит»
- Степан Латыпов в суде 1 июня
Начинается суматоха, конвоиры не могут найти ключ... Я смотрю по сторонам: крик, движение, уходит судья, бегают испуганные сотрудники милиции, гособвинитель застыл от испуга. Я смотрю на Степана: у него широко открыты глаза, изо рта торчит что-то белое, возможно то, что было завязано вокруг руки. Он не закрывает глаза, его каждое движение осознанно. Он вставил ручку с левой стороны и начал вести её, прорывая мягкие ткани в сторону кадыка. Ему это удаётся с трудом, поэтому он делает это двумя руками. Он синеет, но всё еще смотрит. Единственный обездвиженный человек в зале, вокруг которого остановился мир, – Сергей Латыпов.
Когда вокруг Степана был абсолютный хаос и неразбериха, сам он, казалось, застыл в моменте. Его взгляд, устремлённый на отца, не был полон отчаяния и слабости. Наоборот, это было такое проявление своей силы духа. Из-за того, что он был уверен в своей невиновности — он не мог признать вину, даже после избиений и угроз от сотрудников ГУБОПиКа. Поэтому этот шаг, по его мнению, — единственно возможный и верный для него, чтобы уберечь своего отца и близких. Если бы можно было проиллюстрировать одной картинкой этот момент, то это была бы фотография Степана с его взглядом, полным силы и мужества, когда он обеими руками держит эту чёртову белую ручку в горле и смотрит на отца.
«Он объясняет, что это очевидно, ведь его сын с 11 апреля сидит в спецкамере»
Конвоиры матом начинают кричать, чтобы все немедленно вышли из зала. Суматоха усиливается. Конвоиры уже в клетке, я прохожу мимо Степана: он лежит на спине, на шее красная полоса, голова синяя, изо рта по-прежнему торчит белая ткань. Смотрю на живот — он дышит. Мы в коридоре, а Степан и несколько сотрудников в клетке. Девушка теряет сознание, слышится нечеловеческий вой девушки. Отец стоит. Периодически его обнимают, но видно, что он отстранён: он там сейчас, с сыном. Теперь отец сидит и отвечает: «Я нормально». Он объясняет, что это очевидно, ведь его сын с 11 апреля сидит в спецкамере [штрафном изоляторе]. Скорой всё нет. Нас просят спуститься на первый этаж, а отцу и женщине, которая следила за его состоянием, разрешили остаться. На лестнице подхватываю девушку, которая снова теряет сознание.
«Сотрудники милиции напуганы, люди плачут, скорая стоит закрытая»
- Степан Латыпов после попытки самоубийства 1 июня. Фото: "Радые Свабода"
Кричу работникам суда, что мне нужна аптечка. Меня просят пойти и взять «вон в том кабинете». Захожу и спрашиваю у девушки. «Да не к ней, а прямо!». Мужчина решает сделать это сам и достаёт аптечку, в которой почти ничего нет. Прошу отыскать мне хотя бы валерьянку. Приезжает скорая и выходят трое медиков с чемоданами. Они идут медленно, для его состояния, по-моему, слишком медленно. Несколько минут затишья, поэтому решаю подняться наверх. Выбегает мужчина из кабинета, где лежит Степан и кричит, чтобы мы немедленно спускались вниз – собираются выносить Степана. Мы все быстро спускаемся, открываем дверь. Прошу сотрудников суда открыть вторую часть, чтобы было проще его выносить. Это никого не волнует. Выносят. Сотрудники милиции напуганы, люди плачут, скорая стоит закрытая. Вижу как идёт мужчина в костюме, который следил за присутствующими утром и отчитывал по телефону кого-то. Он возвращается в суд и снова говорит по телефону, но теперь он зол, а не напуган.
Мы продолжаем стоять. Всё, что нам известно – он жив. И это главное».
Что важно знать про суд над Степаном Латыповым
Степана Латыпова задержали 15 сентября в его дворе возле знаменитого мурала с "диджеями перемен". После этого двери в квартиру взломали, устроили обыск, забрали флеш-карты, мобильные телефоны, ноутбуки, ключи от автомобиля, банковские карты и наличные деньги.
Позже Латыпову предъявили обвинения по трем статьям Уголовного кодекса:
- частей 1 и 2 ст. 342 (организация групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок, и неподчинение требованиям представителей власти);
- части 2 ст. 363 (сопротивление сотруднику органов внутренних дел)
- части 4 ст. 209 (Мошенничество в особо крупном размере).
Степан Латыпов заявил в суде, что не признает вины ни по одному эпизоду.
1 июня в суд Латыпова привезли с явными следами побоев, а вскоре он сам на процессе заявил о так называемой "пресс-хате", в которую его вбросила администрация тюрьмы, чтобы добиться признательных показаний.
В Минске судят политзаключенного жителя «Площади Перемен» Латыпова. В суде он совершил попытку суицида
«Весна» наблюдает за процессом и рассказывает обстоятельства его дела.
