«От дальнейшей судьбы этих молодых людей зависит и наша с вами». В суде по «делу студентов» начались прения сторон

9 июля в суде Советского района г. Минска начались прения сторон по «делу студентов».

Напомним, студенток и студентов столичных вузов Ксению Сыромолот, Егора Канецкого, Илью Трахтенберга, Татьяну Екельчик, Касю Будько, Яну Оробейко, Викторию Гранковскую, Анастасию Булыбенко, Марию Коленик, Глеба Фицнера, выпускницу БГМУ Алану Гебремариам и преподавательницу БГУИР Ольгу Филатченкову обвиняют по ч. 2 ст. 17 («преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору») и ч. 1 ст. 342 Уголовного кодекса («активное участие в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок»). 

Из всех фигурантов дела свою вину признает только Глеб Фицнер, остальные настаивают на своей невиновности.

Дело рассматривает судья Марина Федорова. Сторону государственного обвинения представляют Анастасия Малико и Роман Чеботарев.

Текстовую онлайн-трансляцию из зала суда ведут «Вольный профсоюз БГУ» и «Студэнцкая Думка».

«Хотелось бы увидеть доказательства». На процессе по «делу студентов» закончен допрос обвиняемых

7 июля в суде Советского района г. Минска продолжился допрос обвиняемых по «делу студентов».

Для Фицнера обвинение запросило два года колонии, для всех остальных фигурантов дела – два с половиной

В начале заседания стороной защиты был заявлен ряд ходатайств, в том числе о приобщении к делу письменных показаний Ксении Сыромолот, некоторых скриншотов со стороны Аланы Гебремариам.

Гособвинитель зачитала обвинение с перечислением дат и способов нарушения функционирования различных вузов, в том числе упоминает забастовку и срыв занятий преподавателями, нарушение правил внутренних распорядков учреждений, «дестабилизацию климата». Все указанные действия стороной обвинения расцениваются как действия, грубо нарушающие общественны порядок.

Допрошенными в суде свидетелями отмечалась наиболее активная роль в акциях Гранковской, Каленик, Екельчик, Трахтенберга. Так, ректор МГЛУ Наталья Лаптева заявила, что на территории учреждения проходили мероприятия, грубо нарушающие общественный порядок. Также создавались препятствия движению, срыв учебных занятий:

«Студенты должны были слушать приказы, распоряжения и указания деканов и старост».

Государственный обвинитель полагает, что вина по ч. 1 ст. 342 УК РБ установлена. Зачитываются «доказательства вины для каждого фигуранта» дела.

По словам прокурора, Виктория Гранковская организовывала и активно участвовала в акциях, проводимых на территории БНТУ. Также, она призывала студентов к акциям и состояла в закрытом чате «Честного университета».

Ася Булыбенко регулировала акции на территории университета.

Мария Каленик не менее трех раз провела акции, также являлась участницей зум-конференций, где организовывались акции.

В списке преподавателей БГУИР, которые присоединились к забастовке, присутствует имя Ольги Филатченковой.

Илья Трахтенберг принимал участие в забастовке на Мехмате, своими действиями натолкнул других студентов на участие в забастовке.

Сторона обвинения просит признать всех фигурантов дела виновными и назначить им наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года и 6 месяцев с отбыванием в условиях общего режима. Исключение составляет Глеб Фицнер, для которого прокурор запросила два года лишения свободы.

В прениях сторон выступили адвокаты

Защита Ильи Трахтенберга считает, что никаких действий, предусмотренных ст. 342 УК, парень не совершал, его вина в суде не доказана. Есть подтверждение активного участия политзаключенного в акциях, но фигурантам дела вменяется организация, которая ничем не подтверждена. По мнению адвоката, все обвинение можно описать одним словом – «предположение». Но приговор не может быть основан на предложениях.

Не было никаких срывов или отмены занятий, а политзаключенные не относятся напрямую к предмету обвинения.

Защита делает акцент на моменте с неповиновением законным требованиям представителей власти: администрация и охрана ВУЗов не попадают под это определение.

«Поэтому невыполнение их требований не попадает под эту статью», – убежден адвокат.

Илью было незаконно привлекать даже к дисциплинарной ответственности, а к уголовной тем более. Защитник делает акцент, что обвиняемые не были знакомы между собой, что делает невозможным факт сговора.

Также говорит, что непонятно, как студенты могли призывать к санкциям от США.

«Разве студенты могли продумать такой план? Разве 19-летний студент способен на его реализацию? И в принципе, санкции и призывы к ним стали появляться уже после их ареста», – рассуждает адвокат.

Было нарушено право Трахтенберга на защиту, т.к. на первый допрос Илье предоставили первого попавшегося адвоката.

По поводу участия в зум-конференции, защитник отмечает, что в деле есть только скриншот, а участие в конференции Тихановской не является поводом для обвинения.

«Таких организаторов, как мой подзащитный, можно набрать, условно говоря, тысячу человек», – рассуждает защитник.

Говорит, что любое действие любого лица может быть расценено как политически мотивированное, хотя у Ильи никаких таких целей не было.

«Изучая чат Мехмата [ММФ БГУ], становится понятно, что Илья просто участвовал в обсуждении. Так же, как и другие участники. Но при этом они не сидят на скамье подсудимых за эти сообщения. Следствие забыло спросить у участников акций, как они расценивали сообщения Ильи, и точно ли именно они побудили поучаствовать», – почеркнула сторона защиты.

Администрация БГУ не смогла ответить на вопрос, почему Илью Трахтенберга не ознакомили с ПВР. Срыва занятий, по их словам, не было. Как не было лидеров у акций: по словам декана, Илья и Таня Екельчик просто активно участвовали.

Письменные показания большинства свидетелей нельзя признавать действительными, потому что они расходятся с тем, что они говорили в суде. При этом, свидетели даже не смогли объяснить, почему их показания начали так отличаться.

«Илья не виновен в том, в чем его обвиняют. Он виноват только в том, что был за защиту прав.

От дальнейшей судьбы этих молодых людей зависит и наша с вами», – приходит к выводу адвокат.

Защитник просит просто применять закон и оправдать Илью Трахтенберга.

Адвокат Глеба Фицнера полагает, что не весь объем обвинения нашёл подтверждение в ходе следствия, а само оно не содержит описания противоправных деяний за август 2020 года, хотя в рассматриваемый в обвинении период совершения преступлений начинается с августа. Защитник просит исключить из обвинения период до 20 сентября 2020 года, а также исключить информацию о материальном обеспечении участников акций, обсуждение планов сопротивления органам власти, обсуждение санкций и блокировку проходов и лестниц в стенах университета как не нашедшие своего подтверждения в судебном следствии.

Адвокат просит смягчить наказание для Глеба Фицнера до одного года лишения свободы [с учётом пересчёта срока содержания в СИЗО, 1 год лишения свободы истечет в понедельник 12 июля].

Защитник Ольги Филатченковой отмечает, что преподавательница свою вину не признает, она знала, что студенты могли собираться на переменах.  

«К слову, студенты всегда собираются на крыльце на перемене, потому что там находится место для курения. Там она могла поговорить со студентами и покурить. Уголовную ответственность по этой статье несут действия именно грубо нарушающие общественный порядок, но в обвинении нет подтверждения относительно таких действий Ольги. Говоря про конференцию, там есть только обсуждение способов мирного отображения своего мнения.

На рабочий процесс подзащитной заявления своей позиции не повлияли».

Адвокат просит также оценить факты о личности Ольги и учесть, что у нее малолетний ребенок:

«Ольга не представляет никакой опасности для общества, при этом уже долгий срок находится в условиях более жёстких, чем простое лишение свободы».

Защитник просит суд учесть эти все обстоятельства и освободить ее из-под стражи.

Адвокат Анастасии Булыбенко заявил, что поддерживает свою подзащитную в части непризнания ею вины. Он считает, что следствие не предприняло всех требуемых от них мер, а обвинение построено на предположениях. В действиях Аси отсутствовал факт преступления. На забастовку Булыбенко повлиять не могла, потому что была задержана ещё за девять дней до нее.

Фактически, студенты собирались на перерывах, т. е. в свое свободное время, расходились сами, срыва занятий не было. Это подтверждали и свидетели от БНТУ. Вина Аси не доказана, потому что вменяемых действий она не совершала.

В письме администрации БНТУ от 10 ноября 2020 года указаны три акции, которые, по их мнению, грубо нарушают порядок. При этом, акция, где участвовала Ася, к ним не относится.

Стороной обвинения не предоставлено ни одного свидетеля, который бы сказал, что вышел на акцию в связи с сообщениями Аси. Защитник указывает, что Ася участвовала просто в массовых мероприятиях. В забастовке участие принимать не могла в связи с административным арестом.

Сторона защиты говорит, что Ася выступала против насилия, и это не может быть уголовного наказуемо:

«Акции проходили также как реакция на события 4 сентября, когда в МГЛУ были жёсткие задержания в стенах университета.

Подзащитная знакома только с Викой и Ильей, больше ни с кем, то есть ни о каком сговоре речи быть не может».

Анастасия поехала для подписания явки с повинной после обыска только потому, что у нее не было иного выбора. Следователь помогала ей формулировать фразы, т.е. явка с повинной была как допрос, а для допроса должен был быть предоставлен защитник. Но его не было. Принимая это во внимание, адвокат просит признать явку с повинной недействительной.

К организации акций подзащитная отношения не имеет.

«И вообще, что они должны были такое организовать, чтобы это квалифицировалось уголовной статьей?» – задается вопросом адвокат.

Она согласна с коллегами, которые утвеждают, что «за этими людьми будущее», и просит оправдать Анастасию Булыбенко.

По мнению адвоката Егора Канецкого, обвинение политзаключенного является необоснованным: в нем содержатся только обобщенные формулировки, что лишает возможности как подтвердить их, так и опровергнуть.

Адвокат указывает на наличие орфографических и речевых ошибок в постановлении.

Согласно обвинению, содержание действий, грубо нарушающих порядок, – это свист, пение песен, а адвокат даже не может представить себе ситуацию, когда песни могут быть уголовно наказуемы.

Указывает, что неявка студентов на занятие, к сожалению, явление частое, но это может стать причиной максимум для дисциплинарного взыскания, но никак не уголовного преследования.

Фактов срыва занятий и блокировки проходов в здания вузов не установлено. Невозможность прохода была только в связи с перекрытием входа представителями силовых структур.

Согласно обвинению, действия непосредственно Егора заключались в постах на каналах «БДУ роща 97» и «БГУ ассоциация 97». Следствие утверждает, что политзаключенный размещал информацию о забастовке, но при этом нет данных ни о времени размещения, ни о точном содержании таких постов. При изучении телефона Конецкого вообще не было найдено такого канала, как «БДУ роща 97».

Предварительный сговор, по мнению защиты, также не доказан: Егор Канецкий слышал про Илью и Алану, но знаком был только с Ксенией, остальных обвиняемых – не знал.

Адвокат утверждает, что обвинение основывается на подмене понятий. В деле нет явки с повинной, про которую есть упоминание. В ходе дачи показаний ни разу Егор не упоминал своей причастности к организации действий, грубо нарушающих порядок.

Защита считает, что вина Егора не выявлена как в 36 томах дела, так и в течение заседаний. Она говорит, что несколько обескуражена мерой, которую выбрала сторона обвинения для ее подзащитного, и не может принять «столь необоснованно строгого решения для талантливого молодого юноши, который пожелал высказать свою гражданскую позицию и не смог остаться равнодушным к событиям жизни гражданского общества».

Ещё раз просит постановить справедливый и законный приговор, который, на ее взгляд, может быть только оправдательным.

Защита Каси Будько также настаивает, что вина девушки не доказана. Кася была знакома только с Яной Оробейко и косвенно с Ксенией Сыромолот.

«О каком сговоре может быть речь, если она остальных узнала только уже после заведения уголовного дела?» – спрашивает адвокат.

Кася участвовала только в одной акции совместно с Яной, но нет доказательств об их взаимодействии по вопросам других акций и размещения информации о них. Техника Каси была тщательно досмотрена, но подтверждения, что она была администратором какого-то из чатов, так и не было найдено. Кроме факта наличия у Каси листовок, следствие не располагает доказательствами, что она их создавала или распространяла.

К акциям вне БГПУ Кася отношения не имеет, а сами акции, отмечает адвокат, в принципе не могут рассматриваться по ч. 1 ст. 342 УК. Из видеоматериалов видно, что участники стараются максимально не загораживать проход, расступаться, а сами акции проводятся на перерывах.

Согласно законодательству, лицо, совершившее преступление, считается невиновным, пока его виновность не была доказана. Защитник просит для Каси Будько оправдательный приговор.

Адвокат Марии Каленик говорит, что его подзащитная вину не признала и до начала учебного года ни в каких акция на территории БГАИ не участвовала. Утверждает, что к организации акций она также отношения не имеет, ни с кем из обвиняемых не знакома.

Марии Каленик предложили быть администратором телеграм-канала, она согласилась, но информацию про акции не публиковала. Незадолго до задержания её пригласили в чат «Честный университет», девушка также согласилась.

Защитник утверждает, что представителями гособвинения вообще не дана оценка явки с повинной и, по сути, она не содержит доказательств вины.

При этом в зум-конференциях не было обсуждения акций и нет доказательств того, что в чатах из дела есть призывы к участию в акциях или выходу на забастовку.

Акции, которые проходили в БГАИ, не приводили к срыву занятий. Претензий по качеству и количеству предоставляемых вузом образовательных услуг не было. Правила внутреннего распорядка БГАИ начали содержать пункт про массовые мероприятия только с 7 октября 2020. Нет доказательств, что Каленик была ознакомлена с обновлениями в ПВР.

Никаких действий, грубо нарушающих общественный порядок, со стороны Марии не было. Обвинение не смогло найти ни одного потерпевшего от действий студентов в ходе акций. Также нет фактов, подтверждающих, что Мария Каленик руководила чьими-либо действиями. Защитник просил суд полностью оправдать политзаключенную.

Адвокат Яны Оробейко утверждает, что со стороны девушки не было действий, вменяемых обвинением по ст. 342 УК. Конкретных призывов от нее следствие тоже не указало.

Нет подтверждения, что Яна участвовала в конференции 7 ноября 2020 года, а только лишь по участию в конференции нельзя утверждать о сговоре между фигурантами дела. Организации акций с ее стороны не прослеживается.

Адвокат убежден, что организаторами Яна с Касей не являлись. Кроме того, срыва учебного процесса не было, функционирование учреждения образования нарушено не было.

«Акции можно отнести только к административной ответственности, а не уголовной», - утверждает адвокат.

Защитник напоминает, что автором ряда формулировок в показаниях свидетелей был следователь. Он просит вынести для Яны Оробейко оправдательный приговор.

Судебное заседание продолжится в понедельник – 12 июля в 10:30.