"Бросил не менее одного камня". Минчанина приговорили к шести годам колонии

21 июля суд Московского района вынес приговор 31-летнему Сергею Пацукевичу. Его признали виновным по ч. 2 ст. 293 Уголовного кодекса и приговорили к шести годам лишения свободы в колонии усиленного режима. Дело вела судья Ольга Малашенко.

Во время заседания Пацукевич постоянно был прикован одной рукой к милиционеру, который был вместе с ним за решеткой.

Его обвинили по событиям 9-10 августа в Минске, почас которых он "бросил не менее одного камня в сторону транспорта МВД", находился в месте, где строились баррикады, перекрывал движение, выкрикивал лозунги. Среди доказательств — телефонные разговоры, во время которых Сергей Пацукевич рассказывает, что видел и где был 9-10 августа, видео с места событий, протоколы осмотра места событий.

Обвиняемый не признал свою вину в полной мере.

Что говорила сторона обвинения?

В прениях гособвинитель вспомнил, что Пацукевич не признал свою вину — но подтвердил, что находился в месте событий, однако не совершал правонарушений. Гособвинитель попросил критически отнестись к показаниям Пацукевича: он обратил внимание, что прослушивание телефона является достаточным доказательством по нескольким причинам. Обвиняемый рассказывал друзьям о августовских событиях, а также своей причастности к ним — на месте он находился один, рядом не было лиц, которые могли бы на него воздействовать или неправильно интерпретировать смысл его слов: точно слышно, как он выражает возмущение действиями некоторых лиц. Также обвиняемый рассказывал об обстоятельствах, в которых непосредственно принимал участие — гособвинитель очерчивал некоторые из них:" мы бросались камнями"," жестко, но мы накуролесили","тормознули травмай", "нам не дали собраться". Более того — называет имена людей, с которыми он находился на месте событий. Гособвинитель уверен, что таким образом Пацукевич рассказывал об обстоятельствах совершенного им преступления по ст.293 УК.

Он подчеркнул, что ряд допрошенных свидетелей подтвердили, что созванивались с обвиняемыми, где он в свободной форме рассказывал о событиях. Некоторые из них не помнили событий, но прокурор подчеркнул, что не слышал в голосе Пацукевича сомнений. Он также усомнился в откровенности некоторых свидетелей: так, во время предварительного следствия только один из них рассказал, что обвиняемый имеет склонность преувеличивать события, хотя во время суда заявляли об этом. Гособвинитель попросил отнестись к этим показаниям критически из-за того, что они являются знакомыми обвиняемого.

Кроме того, показания обвиняемого совпадают с видеоматериалами дела из интернета и телефонов знакомых. "По-другому, если бы он не участвовал в них, обвиняемый не мог знать, что там происходило, — подчеркнул гособвинитель. — Поэтому его действия можно квалифицировать по ст. 293 УК". Он попросил наказать Пацукевича шести годами лишения свободы в колонии усиленного режима.

Что говорил адвокат?

Защитник Пацукевича был уверен, что обвинение не нашло подтверждения во время следственных действий. Он объяснил: фабулой ч. 2 ст. 293 УК является непосредственное участие в массовых беспорядках, сопровождающееся насилием над личностью, погромами, поджогами, уничтожением имущества или вооруженным сопротивлением представителям власти. Эпизод с метанием камня можно трактовать по двум аспектам: первый — метание камня не может повлечь за собой уничтожение имущества (приведения его в полную негодность) сотрудников ОВД. Кроме этого, не найдено средство совершения преступления, по нему не проведена экспертиза: соответственно, нет результатов о том, что камень является каким-либо орудием преступления.

По мнению адвоката, нельзя говорить и о том, что Пацукевич вооруженным образом сопротивлялся представителям власти. Таким образом, эпизод с метанием камня не может быть поставлен ему в вину.

Кроме того, что касательно других действий, инкриминируемых Пацукевичу, доказательствами являются протоколы ОРМ, которые подтверждаются только показаниями свидетелей. Однако каждый из них настаивал на том, что Пацукевич склонен преувеличивать свою значимость и гиперболизировать действия. Таким образом, невозможно говорить, что он действительно принимал участие в тех действиях, которые перечислял во время телефонных разговоров с друзьями. Более того — согласно рапорту по камерам видеонаблюдения, которые были установлены в местах протестной активности, не было обнаружено причастности Пацукевича к событиям. Таким образом, нет объективных доказательств, которые подтвердили бы противоправную деятельность обвиняемого.

Адвокат подчеркнул, что некоторые из материалов дела не могут быть положены в основу приговора: показания некоторых свидетелей, потому что в ходе следствия они были допрошены в качестве подозреваемого и обвиняемого.

В течение судебного заседания Пацукевич отрицал вину и объяснял, что некоторые факты, о которых он узнал в телеграм-каналах, он выдавал друзьям за свои действия. Объективные доказательства отсутствуют. А обвинительный приговор не может быть вынесен на основе предположений — поэтому он попросил оправдать своего подзащитного.

Что говорил обвиняемый?

В последнем слове Сергей Пацукевич попросил не лишать его свободы. Во время заключения он понял, что система не исправляет человека, а растит еще более опытного преступника. Администрация не ведет никакой воспитательной работы, которая бы делала человека воспитанным, милосердным, сочувствующим.

"Возможно, она не добивается такой цели, — сказал Сергей Пацукевич. — Воспитательной работой здесь считается деморализация заключенного через ограничения и власть над ним, показ ему, что он низшая цепочка общества. Угнетающее положение, безысходность окружения, в котором находится заключенный, накладывает отпечаток на характер личности человека, кардинально изменяющего отношение к жизни. Человек приспосабливается к любым условиям, чтобы не выбиваться из общей массы. Тем, кто не был по эту сторону, может казаться, что я придумываю или сгущаю краски, хотя вы обо всем знаете.

Дело не в том, что я считаю себя невиновным или прошу, чтобы меня простили за то, чего я не сдавал. Я прошу милосердия, сострадания — к человеку. Я боюсь за свою мать, о которой не смогу заботиться. Прошу поверить вас в мои слова, что я хочу жить честно и устраивать свою жизнь как порядочного гражданина. Прошу вас довериться мне и помочь. Верю, что ваше решение будет справедливым. Также хотел бы извиниться перед родными за те неудобства, которые я им создал".

Судья оставил за прокуратурой право подать иск "Минсктранса" на более шести тысяч рублей как отдельный гражданский иск.