К трем годам "химии" приговорили Илью Комкова за попытку спасти незнакомца от задержания
Иллюстрационное фото
В суде Советского района 16 августа был оглашен приговор по уголовному делу в отношении 19-летнего Ильи Комкова, которому вменялось активное участие в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок, за события 23 сентября 2020 года.
Дело рассматривал судья Сергей Шатило, сторону гособвинения поддерживал Роман Чеботарев.
Согласно обвинению, Илья Комков принял участие в несанкционированном массовом мероприятии 23 сентября на пл. Свободы в Минске, действовал совместно с неустановленными лицами, выкрикивал лозунги, неоднократно отказывался выполнить требования сотрудников милиции, препятствовал задержанию одного из протестующих и за это был задержан. Своими активными действиями обвиняемый грубо нарушал общественный порядок, поэтому против него было возбуждено дело по ч. 1 ст. 342 Уголовного кодекса.
Свою вину Илья Комков не признал. Объяснил, что знал о несанкционированных митингах из интернета, что люди были несогласны с озвученными властями результатами выборов и выходили на протесты, в том числе и 23 сентября — в день инаугурации. Обвиняемый отметил, что в тот день переписывался с незнакомым парнем в телеграме, решили встретиться около торгового центра Galleria и поговорить насчет музыки, также возможно — сыграть. Когда пришли на место, было уже много людей, направлявшихся в сторону Стелы. В какой-то момент незнакомый парень вышел на проезжую часть дороги с остальными людьми, тогда Илья кричал ему, чтобы он ушел оттуда, но парень не слушал, Комков подбежал к нему и стал тянуть его с дороги, поскольку боялся за его безопасность, понимал противоправность действий протестующих. Транспорт в тот момент по дороге не двигался.
Затем парни пошли в сторону Немиги и дошли до Burger King, где заказали еду, сидели на террасе. Обвиняемый видел, как вдоль проспекта Победителей ходили люди в темной одежде и балаклавах, точно не осознавал, что это сотрудники милиции. В какой-то момент к одному человеку на террасе подошли 3 или 4 человека в балаклавах, начали хватать его за спину, а парень пытался освободиться. Илья Комков думал, что это какие-то бандиты, и стал оттягивать их от парня, однако затем схватили самого обвиняемого, скрутили руки и повели по проспекту, отвели в здание и составили протокол. Только при составлении протокола Илья понял, что был задержан сотрудниками милиции.
Также обвиняемый отметил, что с собой не имел никакой протестной атрибутики, не собирался принимать участия в митинге, потому что родители просили его не участвовать в протестах.
После этого в суде были допрошены свидетели.
Отец обвиняемого Герман Комков сказал, что Илья — нормальный, адекватный, не агрессивный парень и не увлекается политикой. Знал, что один раз сын был задержан, и после того нигде не участвовал. Также свидетель подчеркнул, что Илья сложно переживает уголовное дело, ему ограничивают свободу действий сами родители, так как “один раз уже пообщался с незнакомцем и попал в неприятности”. Мать обвиняемого рассказала суду, что Илья – хороший парень, нигде не участвовал, однажды ей звонили из РУВД и она сама отвезла сына на беседу. Своим компьютером мама не разрешала пользоваться — только если сыну надо было что-то распечатать.
Свидетелем выступил также специалист, который оказывал Илье Комкову психологическую помощь: парень был госпитализирован в РНПЦ психического здоровья, прошел курс лечения. Характеризует обвиняемого как социально безопасного, нерешительного, он испытывает страх к сотрудникам милиции: когда их видит — случается паническая атака. По мнению свидетеля, Илья не мог совершить вменяемое ему преступление.
Милиционер Игорь Стригин рассказал в суде, что с сотрудниками ОМОН обеспечивал общественный порядок 23 сентября в Минске. На Немиге был митинг, много людей ходило с БЧБ-флагами, выкрикивали лозунги и выходили на проезжую часть дороги. Где-то через час было принято решение задерживать активных участников. Стригин с другим сотрудником милиции начали задерживать одного из протестующих, когда из толпы подбежал обвиняемый и стал пытаться вытянуть задерживаемого, но ему не удалось это сделать. Илья был задержан также за участие в митинге и неповиновение, поскольку сотрудники милиции в форменной одежде предупреждали граждан через звукоусилитель и призывали их расходиться. Стригин сам проводил первый опрос, квалифицировал действия Комкова согласно ПИКоАП, сказал, что запомнил обвиняемого по прическе.
Сотрудник милиции Роман Мартыненко пояснил, что проводил опрос обвиняемого по факту его участия в митингах, помнит, что это происходил в рамках административного процесса. Сам не являлся очевидцем событий, кто задерживал Комкова — не знал.
Во время прений сторон Роман Чеботарев отметил, что в своих показаниях Илья Комков фактически признал вину, также она подтверждается показаниями свидетелей и письменными материалами дела. Просил суд наказать парня тремя годами ограничения свободы с направлением в исправительное учреждение открытого типа сроком на три года.
Защита настаивала, что Илья не признал себя виновным, знал про протесты, но не интересовался ими и не принимал участия в митингах, не планировал нарушать общественный порядок. Когда увидел задержание парня, то воспринял это как гражданский конфликт, пытался его остановить, но в итоге его задержали и привлекли к административной ответственности в виде штрафа. По мнению адвоката, не было доказано, что Комков блокировал движение, выкрикивал лозунги, и указал, что выводы обвинения не состоятельные. Более того, нельзя привлекать и к административной, и к уголовной ответственности за одно и то же действие. Защита просила суд оправдать Илью за недоказанностью его вины.
Однако судья Сергей Шатило поддержал позицию гособвинения и наказал Илью Комкова тремя годами “химии”.
