Привлечение адвокатов к ответственности за их высказывания: как дело обстоит у других?

В Беларуси активно лишают лицензий адвокатов, участвовавших в политических процессах. Так, были лишены лицензий адвокаты Виктора Бабарико, Марии Колесниковой, Сергея Тихановского, Ольги Золотарь, Николая Дедка и других. При этом все говорит о том, что адвокатов лишали лицензий за их высказывания, комментарии в прессе и другие способы публичного высказывания мнения. 

Можно ли ограничить человека в свободе высказываний только на основании того, что он адвокат? Мы решили изучить, как относятся к свободе выражения мнения адвокатов в европейских странах, какие критерии заложены в основу регулирования и практики оценки нарушений. Для этого мы проанализировали ряд решений, вынесенных Европейским судом по правам человека в рамках дел, которые касаются свободы слова адвокатов. 

Лишение адвокатов лицензий в Беларуси

Выборы президента в Республике Беларусь традиционно вызывают волну репрессий против политических оппонентов, которая, в свою очередь, неизбежно сопровождается волной репрессий в отношении адвокатов, защищающих репрессированных политиков. На адвокатов давили и в 2011 году, а в настоящее время масштабы только увеличились: напомним, что права на профессию после выборов 2020 года лишились уже более 40 адвокатов, подавляющее большинство из которых участвовало в политических процессах. Формально юристов наказывали за нарушения Правил адвокатской этики, подводя под это широкий спектр действий защитников. Чаще и быстрее всего лишали лицензий (а в случае Максима Знака – и свободы) адвокатов, которые делали какие-либо заявления, выступали в средствах массовой информации и иным образом публично высказывали свое мнение. Даже официальные комментарии Министерства юстиции дают понять, что поводом для многих разбирательств стали высказывания адвокатов. Так, Михаил Кирилюк был лишен лицензии за высказывание “некорректных выражений в отношении представителей государственных органов”, Александр Пыльченко – за комментарий о необходимости предпринятия Генеральным прокурором и иными должностными лицами мер в связи с появлением сведений о фальсификации выборов и применении пыток в отношении задержанных. 

При этом как государственные органы, так и органы адвокатского самоуправления, последовательно формируют мнение о том, что адвокат вовсе не имеет права высказываться, публично заявлять о процессуальных нарушениях, незаконности действий государственных органов и, в целом, должен молчать (даже в суде – именно за высказывания и “неуместные” вопросы в рамках судебного процесса были лишены лицензий адвокаты Дмитрий Лаевский, Наталья Мацкевич и Евгений Пыльченко). Распространение даже получил такой диалог, якобы имевший место на заседании Совета Минской городской коллегии адвокатов.

“Каждый человек имеет определенные права”, – заявил Дмитрий Лаевский.

“Человек – да, но ты адвокат”! – ответил ему один из членов Совета.  

Белорусских адвокатов активно лишают лицензий.

А как к высказываниям адвокатов относятся в правовых государствах?

• Адвокат – тоже человек! 

Адвокат всегда остается человеком с определенным набором прав, включая присущую каждому свободу выражения мнения. Применительно к деятельности адвокатов свобода слова лишь имеет четко определенную специфику, но не иную природу. Так что всякий раз, когда речь идет о цензуре в отношении адвокатов, это должно рассматриваться как ограничение свободы человека. А оно, как и любое ограничение права человека, должно быть законным, обоснованным и пропорциональным.   

Специфика статуса адвоката по логике общепризнанных принципов правового государства заключается в следующем: адвокат является своего рода посредником между судебной системой и общественностью. И общественность хочет быть уверена в том, что судебная система работает должным образом. И логика судей Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ) следующая: если адвокатов принуждают к самоцензуре, не позволяют им использовать доступные законные средства для выстраивания линии защиты, запрещают высказываться по вопросам деятельности судов, то у общества появляются сомнения в том, насколько эффективно работает система, будет ли у каждого возможность отстоять свои права.

Поскольку эффективность работы судов касается всех и каждого, представляет собой общественный интерес, стандарты, разработанные в практике ЕСПЧ, особо защищают свободу высказываний по подобным вопросам. Так что адвокат, выражающий свое обоснованное мнение по вопросам отправления правосудия, не только не должен автоматически подвергаться наказанию, но и должен рассматриваться как выполняющий общественно важный запрос. 

Лишенный лицензии адвокат Наталья Мацкевич

• Недопустимо ограничение свободы выражения мнения (адвоката в том числе) в произвольном порядке

Выше мы уже указали, что свобода выражения мнений адвоката может быть ограничена только по тем же основаниям, что и свобода выражения мнений обычного человека без особого статуса. 

Свобода выражения мнения человека может быть ограничена лишь при одновременном выполнении всех следующих условий: 1) ограничение должно быть предусмотрено законом (к которому ЕСПЧ предъявляет отдельные требования: абстрактные формулировки, под которые можно подвести все, что угодно, не применимы в этом случае), 2) считаться необходимым в демократическом обществе и 3) преследовать легитимную цель. При этом перечень целей закрытый, то есть, его нельзя расширить! Это такие цели как:

• интересы национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка;
• предотвращение беспорядков или преступлений;
• охрана здоровья и нравственности;
• защита репутации или прав других лиц;
• предотвращение разглашения информации, полученной конфиденциально;
• обеспечение авторитета и беспристрастности правосудия.

Лишенный лицензии адвокат Евгений Пыльченко.

При этом действует следующая максима: свобода слова является правилом, ограничение - исключением из правила. И как любое исключение из правил, оно должно быть надлежаще обоснованно. 

Так, любимую формулировку “интересы национальной безопасности” недостаточно привести, надо уточнять. Так, например, в практике ЕСПЧ уже отмечалось: “недопустимость подвержения сомнению понятия государственности” (а именно такая формулировка в решении о наказании адвоката была применена) – неадекватная цель для ограничения свободы слова адвоката. К такому выводу судьи пришли в близком к белорусским реалиям деле “Багиров против Азербайджана” (ознакомиться с основными выводами по данному делу и иным упоминаемым ниже постановлениям можно на сайте проекта “Право на Защиту”). То есть, нельзя придумать себе новую реальность, в которой какие-то новые цели могут оправдать наказание адвоката.

Бремя доказывания действительности цели ограничения права, обоснования необходимости и пропорциональности ограничений лежит на государстве. Подобные дела в отношении Беларуси уже рассматривались в международных контрольных органах: Комитет по правам человека, следящий за исполнением государствами обязательств по Международному пакту о гражданских и политических правах (обязывает Беларусь с 1973 года), летом 2021 года опубликовал свои выводы по жалобе Олега Агеева (адвоката Алеся Михалевича – кандидата от оппозиции на президентских выборах 2010 года), отметив, среди прочего, что лишение адвоката лицензии за предоставление СМИ информации об условиях содержания его подзащитного под стражей не может служить ни одной из упомянутых легитимных целей. 

Лишенный лицензии адвокат Александр Пыльченко.

• Критика судебной системы не только не грех, но, напротив, общественно полезное занятие 

В постановлении “Морис против Франции” судьи ЕСПЧ резонно отметили, что адвокат должен иметь возможность привлечь внимание общественности к недостаткам в системе правосудия: “судебная система может извлечь пользу из конструктивной критики”. Мы напоминаем о том, что работа судебной системы – признанный предмет общественного интереса. Ограничивать человека в праве обоснованно высказываться по подобным вопросам является неправильным. В этом отношении полезно сменить фокус и не воспринимать критикующего как врага суда, но обратиться к сути его замечаний и найти в них стимул для развития системы. В практике ЕСПЧ также подчеркивается необходимость позволять адвокатам приводить доказательства своей правоты в процессуальном порядке: так, в деле “Стюр против Нидерландов” было особо отмечено отсутствие должного изучения правдоподобности высказываний адвоката, проверки лежащих в их основе фактов, что говорит о неправомерности ограничения свободы слова. 

При этом в практике ЕСПЧ четко разграничиваются понятия и последствия конструктивной критики и персональных оскорблений: в случае, когда единственная цель высказывания заключается в оскорблении суда или его служащих, ограничение свободы слова может быть признано обоснованным. А в ситуациях, когда критике подвергаются именно действия по конкретному делу, это допустимо и даже приветствуется.

Учитывается и статус адресата: в европейском обществе спокойно относятся не только к высказываниям о недостатках системы правосудия как таковой, но и к критике в отношении государственных служащих: в вышеупомянутом деле “Стюр против Нидерландов” судьи отметили также, что пределы свободы высказываний в отношении профессиональной деятельности госслужащих могут быть шире, чем в отношении частных лиц. Защита свободы слова в ситуациях, когда адвокат обоснованно критикует деятельность следователя или государственного обвинителя, только усиливается – что вполне оправданно, учитывая, что подобные высказывания могут быть частью линии защиты интересов клиента при неправомерном поведении со стороны последних. В деле ​“Никула против Финляндии” также было установлено, что прокурору следует терпимо относиться к критике, касающейся исполнения его профессиональных обязанностей в отношении клиента адвоката. Критика может касаться даже деятельности судей; при этом, разумеется, речь не идет о личных нападках и оскорблениях.

Лишенный лицензии адвокат Михаил Кирилюк

• Адвокат вправе пользоваться различными средствами для защиты своего клиента, в том числе, привлекать внимание средств массовой информации

Безусловно, приоритетными должны быть средства правовой защиты – обращение в суд и иные компетентные органы. Однако в деле “Морис против Франции” ЕСПЧ была признана и возможность использования других средств защиты – включая обращение к общественности –  в исключительных обстоятельствах. 

Лишенный лицензии адвокат Дмитрий Лаевский.

• Санкции в отношении адвокатов влияют на работу правовой системы в целом

Фактически в каждом из упомянутых решений поднимался вопрос пропорциональности наказания, отмечалось, что необоснованно применяемые штрафы, не говоря о лишении лицензии, пагубно влияют на деятельность адвокатов. При этом даже в постановлении по делу, в котором государство ограничилось признанием, что адвокат своим высказыванием преступил границы допустимого поведения, и не возлагало никаких иных санкций, было установлено нарушение: судьи ЕСПЧ отметили, что отсутствие наказания как такового еще не означает, что адвокат не был ограничен в своих правах (речь идет о деле “Стюр против Нидерландов”). Даже обычное признание юриста виновным в нарушении профессиональных стандартов со стороны компетентных органов, будучи неправомерным, может оказать негативное влияние на работу адвокатуры, приведет к необходимости ограничивать себя в выборе заявлений и процессуальных действий в рамках защиты интересов клиента, что в конечном итоге снижает эффективность оказываемой правовой помощи. Отсутствие рефлексии к конструктивной критике не идет на пользу никакой системе, включая правовую.