Очередной приговор по "делу Зельцера": 3 года колонии за комментарий

В Бресте вынесен очередной приговор по "делу Зельцера". Судья Светлана Кременевская признала политзаключенного Владимира Огиевича виновным по ст. 130 Уголовного кодекса и приговорила его к трем годам лишения свободы в колонии общего режима. На суде прокурорка использовала формулировку "уничтоженный" в отношении погибшего Андрея Зельцера.

Дело рассматривалось в Брестском областном суде. Огиевича признали виновным в том, что 29 сентября 2021 года в группе "Онлайн Брест" он оставил комментарий «Хороший кгбшник — мертвый кгбшник)». Через три часа к Владимиру пришли силовики. С его телефона сделали скриншоты, а спорный комментарий заставили удалить. После этого мужчину задержали, с того дня он находится в неволе.

На суде Огиевич признал, что действительно написал тот комментарий. Однако не признал вмененные мотивы (умысел на разжигание розни и "героизацию Зельцера"). Более того, Владимир на суде, как и с самых первых допросов настаивал: он воспринимал видео из квартиры Зельцера как постановочное, так как оно было снято с разных камер и смонтировано из небольших отрывков. И потому это вызвало у него ассоциацию с фильмом "Хороший коп — мертвый коп", и он просто перефразировал название.

Позицию, что видео воспринимал как постановочное и писал по ассоциации с названием фильма, он придерживается с самого начала, когда его "по горячим следам" привезли в КГБ. Там показания Огиевича сотрудникам не нравились, и они заставляли объяснения переписывать 7 раз. Но каждый раз мужчина писал именно это.

Потом был допрос у следователя, уже в присутствии адвоката. Там Огиевич снова настаивал: он оставлял комментарий про видео, которое считал постановочным. Однако согласно протоколу того допроса Владимир якобы осознавал, что видео касалось гибели сотрудника КГБ. Прокурорка на суде обратила внимание на то, что позиция Огиевича на момент допроса у следователя немного изменилась. Однако обвиняемый возразил, что на момент допроса у следователя не спал три дня, и не обратил внимание на этот нюанс: ведь к моменту допроса ему довели, что видео реальное (а не постановочное). Тем не менее, настаивал на суде Огиевич, на момент написания комментария мужчина был уверен, что видео является инсценировкой, и писал свое сообщение исходя из этой уверенности.

Адвокат Огиевича акцентировал внимание сторон на том, что имеющаяся в материалах дела судебная психолого-лингвистическая экспертиза описала комментарий как просто "негативный" и не содержит характеристик "оскорбительный" или "героизацию [Зельцера]". Таким образом, согласно позиции адвоката, экспертиза не подтверждает цели и мотивы, предъявленные гособвинением.

Однако в ходе судебных прений прокурорка запросила для Огиевича 3 года колонии общего режима. Судья согласилась с таким сроком.