"Когда письмо наконец приходит на "Володарку", то бежишь скорее читать и перечитывать его", — экс-политзаключенный Константин Шульга
22-летнего актёра Константина Шульгу за участие в двух акциях протеста в 2020 году — студенческая акция 1 сентября и акция протеста 20 октября — осудили к трём годам "химии". До суда его продержали в следственном изоляторе № 1 три месяца и символически освободили в зале суда в День воли. В заключении парень встретил Новый год и узнал о войне, познакомился с основателем Symbal.by Павлом Белоусом, волонтером фонда "Страна для жизни" Антоном Сташевским и другими политзаключенными. Константин рассказал "Весне" про своё задержание и про жизнь в СИЗО, а также про то, как его поддерживали письма.
"Это были первые мои выборы"
В 2017 году Константин закончил минский колледж кулинарии, а затем год отрабатывал в детском саду. После этого парень связал свою жизнь с театром – он играл в Минске постановках "Письма Баламута" по мотивам книги Клайва Льюиса и "Сколько стоит любовь" по мотивам популярного бестселлера. Но события 2020 года повлияли на его жизнь, как и на жизнь многих белорусов и белорусок.
"Где-то с 2016 года я начал понимать, что и у нас, и в России что-то не так, что-то не сходится — то, что в реальности, и то, что показывают по телевизору.
В 2020 году были первые мои выборы. Я чётко понимал, что нужно как минимум пойти на выборы, а потом, когда начались все эти задержания, я понимал, что выйду на улицу с первого дня. Для меня это было нормально. Я не понимаю, как можно не выйти [протестовать] в такие моменты, которые касаются и тебя, и окружающих".
Константин голосовал в Минске — те моменты он до сих пор вспоминает с волнением и улыбкой:
"Это был волнующий момент. Атмосфера, которая была на избирательных участках, вдохновляла и немножко возвышала, что твой голос впервые за всю историю страны важен. У нас на избирательном участке в одной из минских школ были такие большие очереди, каких я никогда не видел. У нас на участке еще лежало много бинта, и те, кто голосовал за легитимного нашего президента, могли повязать себе на руку его. Как догадываетесь, бинт был у абсолютного большинства".
Избирательная комиссия на участке, на котором голосовал парень, вообще не вывесила итоговые протоколы голосования. Парню не удалось узнать результаты выборов на своём участке. Поэтому Константин решил протестовать против фальсификации выборов. Сейчас Константин, пройдя задержание, три месяца под стражей, суд и эмиграцию, говорит, что не жалеет о своём выборе:
"Это было осознанное решение, основанное на принципах. Это проявление гражданской позиции. Это, что должен делать каждый. Это основы — защищать свои права и свободы".
"Открыл двери, а там три товарища: один в маске, двое – нет"
За участие в акциях протеста после выборов Константина задержали 15 декабря 2021 года. Как рассказывает парень, на этот день у него были совсем другие планы — празднование Дня рождения подруги. Но утром сотрудники ГУБОПиКа позвонили в домофон:
"Я проснулся и в домофон раздался звонок. Я никогда не отвечаю ему, потому что, как правило, звонят рекламщики. Потом звонок на телефон: "Константин, вы дома? Открывайте дверь, милиция!" Ну и всё. Открыл двери, а там три товарища: один в маске, двое – нет. Как зашли, сразу показали мне фотографию с TUT.BY со студенческой акции протеста 1 сентября и забрали телефон. Спросили, я ли на фото. Там чётко было видно, что я, что уже скрывать. Тогда я понял, почему ко мне пришли. Они показали удостоверение, постановления о задержании и обыске. Пригласили каких-то понятых. Начались все эти угрозы-унижения. Они начали смотреть телефон".
Константина судили по двум эпизодам: акция 1 сентября – по фотографии с TUT.BY и акция 30 октября – по фотографии, найденной в телефоне.
"У меня айфон на 64 гигабайта, поэтому я фотографировал только первые митинги. И вот сотрудники смотрят фото и видео на телефоне, и видят, как мы с подругой разрисовываем избирательные стенды: Лукашенко дописали "Таракан" и 3%. Они спрашивают: "Ты её [подругу] знаешь?" Я говорю, что мы с ней давно не общаемся уже. Потом они смотрят галерею, а там видео недельной давности, как мы с ней по городу гуляем. Сотрудник сказал нецензурно: "Ты что, офигел?" и дал мне с кулака в голову".
В результате обыска у Константина забрали жесткие диски, а потом его самого забрали в ГУБОПиК, где с ним записали традиционное "покаяльное видео":
"Было давление вроде: «Вы думали, что что-то измените? Вами манипулируют! Вы думали, что это просто так?» Говорили какие-то абсолютно нелогичные и неконструктивные вещи. Постоянно давили: если я молчал, то говорили: "Хера ты молчишь?", если я говорил, то кричали, чтобы я "закрыл рот". Мне предложили записать видео и сказали, что в этом случае меня могут выпустить до суда, но потом как оказалось, что это нереально".
"Я понял, почему те ужасные вещи, которые происходили 9-12 августа 2020 года именно на Окрестина"
После Следственного комитета парня завезли в изолятор временного содержания на Окрестина, где его десять суток удерживали в “политическом карцере” в подвале. В одноместном карцере всегда удерживалось от шести до восьми задержанных по политическим мотивам. Спать им всем приходилось на голом бетоне.
"Я в ГУБОПиКе спросил, что мне грозит по статье, по которой меня задержали. Они сказали, что до четырех лет лишения свободы. Я, конечно, был в шоке. Поэтому на Окрестина я просто пытался переварить эту информацию.
Я понял за это время, почему те ужасные вещи, которые происходили 9-12 августа 2020 года [массовые избиения и пытки] именно на Окрестина. Те, кто там работает, – абсолютные животные, у них нет никаких принципов, совести. Это нездоровые люди, судя по тому, как они себя ведут и особенно общаются.
Нас не били там, но каждое утро и вечер нас выводили в коридор на проверки и устраивали шмон в камере. Это был акт унижения. У нас ничего не было, кроме одежды, даже обувь сняли, мы были без передач, но все равно такое устраивали".
Константин рассказывает, что через его карцер на Окрестина проходили разные люди: те, которых также, как и его, «тихо забрали», но были и избитые люди:
"Например, был один парень, ему было где-то 21, к нему пришли с дробовиками, его били электрошокером для забавы. Также был мужчина, ему лет 50, с красным носом. Мы сразу подумали, что это от употребления алкоголя в большом количестве. Но потом он рассказал, что его в ГУБОПиКе током пытали: на нос ставили клеймы с током.
Также я сидел там с создателем Symbal.by Павлом Белоусом. Он на тот момент отсидел уже 38 суток в ЦИП на Окрестина. После суток его отвезли домой и он смог взять в ИВС полотенце, пасту и щётку. Павел, конечно, был бодрячком. Перед ИВС ему удалось увидеть жену и детей, поэтому ему легче было".
"В камере мы все старались помогать друг другу"
25 декабря Константина этапировали в СИЗО-1. После ночи в «отстойнике» он попал в камеру № 45 на 15 человек, где пробыл три месяца. По словам бывшего политзаключенного, там всегда было пять-шесть человек «политических», в основном, по статье 342 Уголовного кодекса.
"Я никогда не забуду первый свой заход в камеру. В ИВС мы общались с сокамерниками и думали, что СИЗО – не лагерь же ещё, поэтому там должно быть полегче, там будет больше свободы, если можно так сказать. Ну мы думали, что нормально, будем между камерами ходить общаться. А потом я приехал туда и понял, что нет [смеётся]. Открываются двери в камеру, а там все без маяк стоят, курят, у половины — татуировки. Потом вышел смотрящий, все собрались полукругом возле меня и давай расспрашивать. Я представился: «Я Костя по 342 статье». Я шокирован был. А потом смотрящий спрашивает: "По жизни всё ровно?" А я не понял вопрос: "В смысле?" Они спрашивают: "Ты не гей?" Когда я сказал, что нет, то мне сказали заходить. Но потом, как оказалось, костяк людей в этой камере очень хороший — мы все старались помогать друг другу.
Например, когда кто-то уезжал на суд, то мы все становились вокруг стола, пили чефир и говорили какие-то напутствия и слова поддержки, чтобы суд прошел хорошо и т.д.".
"Антон Сташевский в камере отвечал за то, чтобы помогать новичкам"
С Константином в камере были такие политзаключенные как Павел Адамович, Рамон Гонсалес, а также волонтер фонда «Страна для жизни» Антон Сташевский. Парень отмечает, что теперь после освобождения продолжает общение со своими бывшими сокамерниками, которые также оказались на свободе. Константин очень тепло отзывается про Антона Сташевского, который удерживается в СИЗО больше года:
"Он всегда бодрячком. Антон в камере отвечал за то, чтобы помогать новичкам: объяснять всё по быту и по общению. Если нужны были какие-то вещи первой необходимости, то он все предоставлял. У него огромные-огромные сумки — я никогда таких сумок не видел — с разными вещами. В этих сумках всё что хочешь можно было найти! Такой начальник склада. Он очень крутой! Мне было очень приятно с ним общаться.
Раньше у него были очень часто допросы — от него постоянно что-то хотели. Ему девять месяцев не давали свиданий с женой. Но в феврале ему всё таки разрешили свидание. Видно было, что он волновался. Он всем говорил, что так давно не видел жену, что забыл её лицо даже. По себе понял, что в изоляции очень быстро забывается голос человека, но лицо… Когда ему сказали, что будет у него свидание, то было видно, как это важно для него, как он волнуется. Он постоянно всех поддерживал, мы с ним хорошо общались. Это очень хороший человек".
"Это самый особенный Новый год в жизни!"
Новый год Константин встретил в СИЗО-1:
"Это самый особенный Новый год в жизни! [смеётся] Мы попросили у корпусных посмотреть телевизор и тихо посидеть. Но нам сказали, что нет, и что мы «должны всё понимать». Мы всё равно заварили чефир, а в 12 услышали, как из других камер доносится "С Новым годом!" Мы выпили чефир, закусили шоколадкой. Это было очень необычно".
Своё желание на Новый год Константин уже не помнит, но уверен, что это было связано с тем, чтобы поскорее выйти на свободу.
"Письма — очень важны, когда ты находишься в такой изоляции, которая очень сильно давит и сковывает тебя"
Бывший политзаключенный рассказывает, что больше всего за решёткой его поддерживали письма:
"Несмотря на то, что на «Володарке» большие проблемы с письмами, огромное количество не доходит, особенно "политическим", но те, которые доходили, очень поддерживали! Мне письма отдавали только от мамы и половину от девушки. Там ты каждый день ждешь письмо. И когда оно наконец приходит, то ты бросаешь все дела и бежишь скорее читать и перечитывать его. Письма — очень важны, когда ты находишься в такой изоляции, которая очень сильно давит и сковывает тебя. Письма, конечно, очень помогают".
"Хорошо, что меня признали политзаключенным. По факту так и есть, так чего это скрывать?"
Про статус политзаключенного Константину рассказала мама на свидании:
"На Окрестина мы обсуждали, что может не стоит попадать в список политзаключённых, потому что за это как будто могут дать больший срок. Но в СИЗО, особенно у "политических", приходят периоды, когда в голове только плохие мысли и их никак нельзя убрать из головы. Они не дают тебе покоя и не дают спать. Но когда я адаптировался после такого периода, я пришёл к мысли, что хорошо, что меня признали политзаключенным. По факту так и есть, так чего это скрывать?"
Бывший политзаключенный вспоминает слова политзаключенного сокамерника Павла Юхневича:
“С нами в СИЗО был ещё один человек — Павел, раньше он работал монтажером на государственном телевидении СТВ, его осудили на 4 года колонии. Он очень умный и образованный. Павел вызывал у меня восхищение. Он рассказал, что когда он был в зале суда, то к нему подошли двое охранников и начали задавать вопросы: «У тебя такая нормальная работа была! Зачем ты сюда полез?» На это Павел ответил, что чувствует себя в клетке намного более свободным, чем вы. У меня давно уже выстроились принципы, не только в плане политических взглядов, но и в плане защиты своих прав и прав окружающих. На то они и принципы!”
"Я помню чувство огромной тревоги – до несколько дней до начала войны"
Начало войны в Украине Константин застал в СИЗО. Про то, что Россия начала наступление, камера № 45 узнала 24 февраля. По словам бывшего политзаключенного, многие новости удавалось узнать с телевидения:
"Хоть у нас было только белорусское телевидение, всё равно исходя из него, можно было вычленить какие-то моменты и понять, что происходит на самом деле в стране и вообще в мире. Но когда в декабре – ещё до моего задержания – анонсировали российские учения на границе с Украиной на территории Беларуси, это уже был очень сильный сигнал для большого волнения.
Я запомнил вечер 22-ого февраля в СИЗО. Тогда вроде сказали, что российские войска не покинули границу Беларуси после учений – тогда была очень тревожно. И вот вечером 22-го февраля мы провожали кого-то на суд, говорили слова напутствия и тогда Антон Сташевский сказал: «Пускай этот день не станет днём войны». Ну, 22-го февраля, конечно, не стал таким днём, но…
Я помню чувство огромной тревоги – до несколько дней до начала войны. Это был ужас, особенно когда узнаешь, что бомбят жилые дома, мирное население… Ну что ещё сказать? Это ужас. Мы понимали, что раз уж началась война, то может произойти абсолютно всё. И мы думали, какой может шаг сделать нелегитимный. Я ещё переживал, потому что у меня друг в армии служил на то время.
Когда я вышел из СИЗО, то я понял, что огромную часть информации я не знал, особенно про масштабы. Я никогда не думал, что мы будем жить в такое время и столкнёмся с таким…
У нас в камере "политические" были все активистами, в том плане, что у всех была ярко выраженная позиция, они не боялись отстаивать её в СИЗО, но всё равно было несколько человек-«продуктов пропаганды» и повторяли то, что транслируется по телевидению. Они говорили не своими мыслями, а повторяли слова пропаганды.
Но с телевидения мы получали очень много информации. Например, когда начинались программы Азарёнка, то мы все замолкали, садились и слушали, потому что это отдельное шоу. Однажды он «наехал» на Дудя и так мы поняли, что Дудь что-то снял про Беларусь. Там были кадры, как Дудь общается с известным белорусским интервьюером. Так мы понимали, что происходит на воли”.
"Выходить из зала суда не в наручниках – так неожиданно и приятно!"
Уголовное дело против Константина рассматривали в суде Ленинского района Минска два дня. В результате политзаключенного осудили 25 марта к трем годам "химии" и выпустили в зале суда до направления в учреждение открытого типа:
"К суду я уже адаптировался в СИЗО. В какой-то момент у меня как будто переключили рубильник и мне стало всё равно: я просто ждал суда и бумаг о передаче дела в прокуратуру и суд. В нашей камере я был человеком, который отвечал за основные шутки и приколы, у меня была кличка "Деловой", потому что я хорошо общался. Меня хорошо провели сокамерники. Но мне не нравилось, что тех, кого судят по статье 342 УК, приговор выносят на следующий день.
На суде я рассказал всю правду и признал вину. Я подумал, что если это приведет к тому, что я скорее выйду на свободу, увижу скорее родных и близких, то я приму решение сказать это. Сейчас я не жалею про это, мои принципы остались со мной, я продолжаю отстаивать свои права и интересы своей страны. Но тогда мне пришлось признать вину".
Константин сейчас с улыбкой вспоминает 25 марта и шутит, что его символически выпустили на День воли:
"Это был особенный день. За 10 минут прошёл суд – зачитали приговор и меня уже выпускают на свободу. Выходить из зала суда не в наручниках – так неожиданно и приятно! Было невероятно видеть девушку, родственников в слезах, классную руководительницу, к которой я отношусь как к маме. Это был особенный момент. Несмотря на то, что я был всего три месяца в заключении, в то время как за решеткой находятся намного дольше, но я успел соскучиться".
"Все равно наступит тот самый светлый день!"
Константин покинул Беларусь через две недели после освобождения. Теперь Константин планирует дальше развиваться в актерском плане и мечтает попробовать себя в этой профессии в Америке, но при этом мечтает вернуться в Беларусь и верит, что перемены обязательно наступят и всё было не зря:
"Это режим обязательно развалит сам себя. Виновные обязательно получат своё справедливое наказание. Я не просто верю, я уверен в этом! Всё будет хорошо, несмотря на то, что сейчас огромное количество человек находятся в тюрьмах, огромное количество сломано, в соседней стране умирают мирные люди. Все равно наступит тот самый светлый день!"
Константин Шульга нуждается в лечении зубов. Поддержите его финансово!
Помощь Константину Шульга — бывшему политзаключенному, нуждающемуся в лечении зубов
"Буду очень благодарен каждому, кто сможет оказать мне помощь на первое время после освобождения"
