"Я отсидел весь срок, вышел, а здесь опять то же самое происходит?" Разговор с политзаключённым, который вернулся с Марша только через 2 года и 3 месяца
До задержания после Марша "Народная инаугурация" 20-летний Евгений Червинский учился в "Частном институте управления и предпринимательства" на менеджера-экономиста и занимался разработкой сайтов. Но ночь с 23 сентября на 24 сентября 2020 года предопределил его ближайшую жизнь на два года и три месяца, которые он провёл в заключении. Его избили и осудили за "сопротивление сотрудникам ОМОНА" на два года лишения свободы. Отбывать срок Евгения отправили в "Витьбу-3". Парень был одним из первых политзаключённых, которые попали в колонию за события 2020 года. Евгений отбыл полностью срок и вышел на свободу 4 января. В Беларуси он пробыл всего 12 дней и покинул страну. Оказавшись в лагере беженцев в Польше, Евгений рассказал "Вясне", что ему пришлось пережить в заключении.
- Евгений Червинский после освобождения на фоне лагеря беженцев в Польше. Фото: spring96.org
"Омоновец распылил мне свой перцовый баллончик в лицо и сказал: "Что, нравится, сука?!"
Впервые на митинг Евгений вышел 14 июня 2020 года, когда люди по всей Беларуси вышли на первые акции протеста в знак несогласия решением Центризбиркома о нерегистрации Виктора Бабарико и Валерия Цепкало в качестве кандидатов в президенты. Те акции ознаменовались первыми столкновениями протестующих с силовиками, а также массовыми задержаниями. Но тогда парню удалось избежать задержания.
Но через три месяца Евгений всё же был задержан. 23 сентября 2020 года по Беларуси прошли уже традиционные на тот момент воскресные митинги. Тогда белорусы протестовали против тайной инаугурации Александра Лукашенко. В тот день задержали около 400 человек, среди задержанных — 20-летний студент Евгений Червинский. Сотрудники ОМОНа задержали его возле торгового центра “Скала” после того, как парень распылил в них перцовый баллончик. За это его сильно избили при задержании, тоже распылили в него баллончик и отправили во Фрунзенское РУВД, где над ним продолжили издевательства.
"Вечером митинги перенеслись в районы Минска. Я увидел, что у нас на Кунцевщине выходит протестовать много людей, а в телеграме я увидел видео со своего района, где ОМОН бьёт людей дубинками. Мне это не понравилось. После митинга нас всех начали разгонять. У меня с собой был перцовый баллончик, и когда я убегал, то в целях самообороны пшикнул им омоновцу в лицо, потому что силовики били всех подряд и без разбору: детей и женщин. В итоге меня всё равно задержали и сильно избили. Сразу на парковке торгового центра "Скала", а потом отвели к бусику Ford Transit и там продолжили избивать. При этом, омоновец распылил мне свой перцовый баллончик в лицо и сказал: "Что, нравится, сука?!" Меня избивали до тех пор, пока я не начал задыхаться и кричать. Потом меня закинули в бусик на другого лежащего между сидениями задержанного. При этом сказали: "Лежи, не дёргайся, иначе получишь дубинкой!" У меня были травмы средней тяжести".
"В актовом зале Фрунзенского РУВД сотрудники милиции меня душили"
Парня на бусе завезли в РУВД Фрунзенского района, которое во время протестов в 2020 году прославилось пытками и избиениями задержанных. Через это прошёл и Евгений:
"Меня привезли всего в крови. У меня кружилась голова, немного подташнивало, потому что было сотрясение мозга. Я просил адвоката, но они прямо сказали, что им по*уй. В актовом зале Фрунзенского РУВД сотрудники милиции меня душили: становились коленом на горло. Меня снимали на видео и хотели, чтобы я рассказал, что я принимал участие в митингах. Но я только сказал, что отказываюсь свидетельствовать против себя, и просил адвоката".
Парень рассказывает, что заранее посмотрел, как вести себя при задержании, поэтому знал, что не стоит ничего говорить силовикам в таких ситуациях. После неудачной попытки сотрудников записать "покаянное" видео с Евгением, его забросили в камеру РУВД на 15 часов. Избитого парня оставили без медицинской помощи и даже воды. По скайпу Червинскому присудили 15 суток по статье 23.34 КоАП (участие в несанкционированном массовом мероприятии). Но после суда ему всё же вызвали скорую помощь — медики забрали его в больницу, правда, в сопровождении сотрудников милиции.
"Мне диагностировали черепно-мозговую травму, много других повреждений и состояние средней тяжести. В больнице я должен был пробыть около двух недель, но уже на завтрашний день меня забрали на Окрестина. Там я находился в тяжелом состоянии без медицинской помощи. Через три дня меня перевезли в Жодино — тогда я понял, что уже буду сидеть долго".
"На первые две недели меня поместили в "пресс-хату""
Против Евгения Червинского возбудили уголовное дело по ст. 364 Уголовного кодекса (насилие в отношении сотрудника органов внутренних дел) и заключили под стражу в жодинскую тюрьму.
"Там было очень плохо. На первые две недели меня поместили в так называемую "пресс-хату" — в камеру с секретными внештатными сотрудниками (заключёнными, которые сотрудничают с администрацией). Это я только потом понял. Сразу там был один человек с 14-15 судимостями, а потом ещё одного подсадили. Они постоянно у меня спрашивали, что я сделал, говорили, что мне нужно всё рассказать, признать вину и написать явку с повинной, потому что так якобы будет лучше. Это продолжалось две недели, но я ничего не говорил. Потом меня перевели в другую камеру с ужасными условиями: не хватало воздуха, бегали тараканы. Когда я выходил из своей камеры в коридор, то у меня сразу кружилась голова — настолько моя камера была душной. Потом я уже привык, и было немного легче".
Уголовное дело против Евгения на удивление быстро расследовали и направили в суд. На это осенью 2020 года следователям понадобилось только два месяца. Перед судебным процессом Евгения перевели из жодинской тюрьмы в минский следственный изолятор № 1. Евгений был в числе первых задержанных по уголовной статье за участие в акциях протеста, поэтому в заключении он встречал немного политзаключённых. Парень вспомнил из жодинской тюрьмы слесаря Сергея Бриля и байкера Никиту Третьякевича. На "Володарке" он виделся с активистами "Европейской Беларуси" Андреем Войничем и Павлом Юхневичем, студентом Арсением Турукиным.
Дело Евгения Червинского рассматривали в суде Фрунзенского района Минска в конце ноября 2020 года. Судебный процесс по ст. 364 Уголовного кодекса (насилие в отношении сотрудника органов внутренних дел) дошёл до прений, где Евгению запросили четыре года колонии, однако дело переквалифицировали на часть 2 статьи 363 УК (сопротивление сотруднику милиции с применением насилия). Евгений на суде рассказал, что он действительно был на акции протеста и распылил баллончик в лицо сотрудника ОМОНа, но вину не признал, так как не считал, что в его действиях есть состав преступления.
"Сотрудники сами превысили свои полномочия — они избивали людей! В моих действиях был максимум состав административного правонарушения".
Потерпевшим выступал сотрудник ОМОНа с измененными инициалами — Сергеев Сергей Сергеевич. Он оценил моральную компенсацию в 1500 рублей.
"Я не хотел платить, но родители оплатили эту сумму. На суде это сработало как смягчающее обстоятельство".
Печально известная прокурорка Валерия Таратынко запросила у суда для Евгения три года колонии, но судья Андрей Млечко назначил ему два с половиной года колонии в условиях общего режима.
"Когда признают политзаключённым человека, то это подтверждает, что он невиновен"
- Евгений Червинский после освобождения. Фото: spring96.org
Всё это время Евгения поддерживали родители, за что он очень им благодарен. 27 января 2021 года Евгения признали политзаключённым — он помнит этот момент:
"Я очень обрадовался, когда узнал, что меня признали политзаключённым. Для меня это был такой ценный момент. Мне тогда сразу стало спокойно. В тюрьме такие мысли плохие приходят: "А может я действительно виноват и сделал что-то плохое? Но не может быть..." И когда признают политзаключённым человека, то это подтверждает, что он невиновен. Мне ещё было очень приятно, что про меня не забыли. Когда при мне людей признавали политзаключёнными, то видел, что они радовались и у них сразу какое-то облегчение приходило".
"Я когда пришёл в отряд, то сразу получил свою жёлтую бирку"
После рассмотрения апелляционной жалобы, которую Мингорсуд оставил без удовлетворения, 11 марта 2021 года Евгения этапировали на автозаке в витебскую колонию № 3, известную как "Витьба". В этой колонии он был в числе первых пяти осуждённых за события 2020 года. Из-за "насильственной" статьи, по которой осудили политзаключённого, из СИЗО Червинский приехал с профилактическим учётом как "склонный к нападению на администрации и захвату заложников, проявлению агрессии". Он у него сохранился и в колонии, где ему со временем присвоили жёлтую бирку — главное отличие политзаключённых в колониях. Кроме этого, Евгения поставили на профучёт как "склонный к экстремистской и иной деструктивной деятельности". Около трёх недель парень был на "карантине" — специальном временном отряде:
"Там было достаточно тяжело. Меня удивило сразу, что три раза в день заставляли выходить на улицу вне зависимости от погоды. Всех заключённых привлекают к хозяйственным работать: убирать территорию и подметать улицы. У меня ещё не было нормальной тёплой одежды — только выдали этот "стеклянный" (хлопчатобумажный) костюм из ткани очень низкого качества синего цвета. Сейчас уже черные костюмы у заключённых, но качество такое же.
Я когда пришёл в отряд, то сразу получил свою жёлтую бирку. Я сразу понял, что это для политических, потому что у всех осуждённых они были белого цвета и только у меня одного на тот момент — жёлтая. Так как я был на профучётах, то мне полагалась спальное место только на втором ярусе. Это первое, что меня удивило. Также сразу обратил внимание, что сотрудники администрации придирались ко мне, постоянно смотрели тумбочку и на то, как я заправил кровать. Так в первый месяц в колонии я получил два нарушения. Потом уже остальные получал по всякой ерунде и за любую мелочь".
"В первые шесть месяцев в колонии, когда нас политзаключённых было несколько человек, то было сложнее"
- Евгений Червинский после освобождения. Фото: spring96.org
Евгений отмечает, что такое предвзятое отношение со стороны сотрудников колонии только к политзаключённым. К ним сразу автоматически плохое отношение. По словам Евгения, когда политзаключённых в колонии стало больше, администрации уже стало сложнее нарушать закон по отношению к ним:
"В первые шесть месяцев в колонии, когда нас политзаключённых было несколько человек, то было сложнее. Нам давали мало звонков, скайп вообще не предоставляли, коротких свиданий не давали. Но по мере того, как люди стали к нам приезжать, то стали больше нам это давать. В октябре 2021 года нам предоставляли уже скайп, а в начале 2022 года — длительные свидания. Оно предусматривается до трёх суток, но политическим максимум двое суток давали. Мне за всё время ни разу не подписали "вынос" — это когда с длительного свидания можно какие-то продукты забрать.
Но при этом, это всё время сотрудники администрации мониторили "бэчэбэшников" (так называет администрация осужденных по политическим статьям). Искали других заключённых, чтобы они сливали информацию про нас. К сожалению, так часто и происходило. Ты общаешься с человеком, а потом он идёт в штаб и всё докладывает на тебя. Если увидят, что политические собираются где-то вместе на чай, то потом их вызывают и начинают пугать ШИЗО, а иногда приходят контролёры и сразу выписывают нарушение. Там всегда понятно, за что ты уехал в ШИЗО. В колонии пресекаются любые собрания и наказывают за недовольства властью".
Сам политзаключённый провёл в ШИЗО в общей сумме 17 суток, письма солидарности он не получал:
"Первые письма я получил в СИЗО перед этапом в колонию. Только они начали приходить, как меня перевезли в ИК-3. Там в отряде мне еще несколько писем принесли — штуки три. Это был март-апрель 2021 года. И после этого резко всё прекратилось. Мы так поняли, что их блокируют оперативники. Политзаключённым приходят письма только от близких родственников, и то не всегда. Если от родителей доходят, то от дяди и тёти — уже нет".
По словам Евгения, в "Витьбе" сейчас находится около 150 политзаключённых.
"Три раза в день сотрудники ходят и проверяют тех, кто стоит на профучёте. В списке у них больше 200 человек. Если откинуть осуждённых по другим статьям, то, думаю, 150-170 человек из них политзаключённые — это 100 %. И постоянно приезжают новые. Каждые две-три недели подъём из карантина — это новые три-пять политзаключённых".
По данным правозащитников, в колонии находится 77 политзаключённых — многие не сообщают о преследовании своих близких.
"Сейчас люди боятся, но это необоснованно. Ко мне, одному из первых политзаключённых, и новому осужденному по политической статье, кто только заехал будет одинаковое отношение. Оно было плохим, так и останется плохим. Лучше, чтобы была публичная информация о политзаключённом. Тогда все видят реальность, какая она есть".
"Никто не собирается воевать, даже если отправят туда как-то заключённых"
Когда началась полномасштабная война в Украине, то Евгений был уже почти год в колонии:
"Я помню тот день — я тогда находился на промзоне на деревообработке. Мне тогда пришли и рассказали срочные новости, что Россия по Украине выпустила 76 ракет. Я сначала не поверил, потому что это невозможно. Но потом я увидел по телевизору то самое выступление Путина и не мог понять, как такое возможно. Как и я, никто сразу в это поверить не мог. Но 90% заключённых поддерживали Украину в войне и всё понимали.
Мы боялись, что Беларусь окончательно втянут в эту войну. До сегодняшнего дня заключённые переживают, что в таком случае могут и их отправить на войну. Но никто не собирается воевать, даже если отправят туда как-то заключённых. Настроения такие, как у политзаключённых, так и у осуждённых по другим статьям. Только единицы поддерживают Россию — их никто не любит".
"Я отсидел весь срок в колонии, вышел, а здесь опять то же самое происходит?"
- Евгений Червинский после освобождения на фоне лагеря беженцев в Польше. Фото: spring96.org
В заключении Евгений пробыл два года три месяца и 11 дней. На свободу политзаключённый вышел 4 января.
"Когда я вышел, то у меня сложилось ощущение того, что в стране ничего не поменялось, а стало только хуже. Когда сидел в колонии в списке дел задача номер один была — покинуть Беларусь, чтобы снова не посадили. Самые лучшие ощущения, когда возвращаешься домой после такого долгого перерыва, но ощущение небезопасности не покидало меня до тех пор пока я не пересёк границу с Польшей.
Когда я приехал домой из колонии, то меня сразу вызвали в РУВД, чтобы отметиться. Я не хотел этого делать, но родители настояли, чтобы я сходил и сказали, что всё будет нормально. В РУВД мне сказали, что я должен приходить к ним отмечаться каждые три дня, если я не устроюсь на работу. Мне сразу вручили повестку на следующий раз и сообщили, что я не выездной из Беларуси. Сотрудники сказали, что будут мне постоянно звонить и контролировать меня. Получается, я отсидел весь срок в колонии, вышел, а здесь опять то же самое происходит?
Сейчас перед сном мысли о зоне в голову лезут. Это всё хочется поскорее забыть. Я сейчас нахожусь в лагере беженцев — вроде нормальное место, но все равно всплывают какие-то ассоциации.
Как меня поменяло это время в заключении? Я был против Лукашенко, а сейчас я категорически против его. Они все должны ответить за то, что они сделали. Моя позиция в этом только усилилась.
Но сейчас вижу, что преследование может коснуться каждого, кто против Лукашенко. И единственный способ обезопасить себя — уезжать. Если бы нормально освещалась тема того, в каких условиях содержатся заключённые, то многие бы решили уехать. В Беларуси невозможно свободное выражение мнения”.
В случае игнорирования требований уголовно-исполнительной инспекции на человека могут составить протокол по ст. 24.3 КоАП (неповиновение сотруднику милиции) и отправить его на "сутки". Так Евгений принял решение уехать из Беларуси, где он пробыл всего 12 дней. Парень говорит, что очень скучает по дому и хочет вернуться в Беларусь, когда это станет безопасно. Теперь он находится в лагере беженцев в Польше, попросил международной защиты и думает, как обустраиваться в новой стране и поправить здоровье после заключения.
"У меня здесь ничего нету. Нужно искать жильё, работу и легализоваться".
Если вы хотите помочь Евгению, то это можно сделать финансово через персональный сбор на BYSOL.
"Сейчас я нахожусь в лагере для беженцев. Денег очень мало (не было времени подготовиться к отъезду). Теперь нужно адаптироваться на новом месте, переехать из лагеря на съемную квартиру, вылечить зубы после тюрьмы. Буду очень благодарен за вашу помощь! Жыве Беларусь!", — говорит бывший политзаключённый.
Помощь бывшему политзаключенному Евгению Червинскому
Какая сумма нужна? €1550 – аренда жилья на 2 месяца; лечение зубов после тюрьмы.
