"Я подготовился к аресту, потому что знал, в какой стране живу", — бывший политзаключенный
Сейчас в местах заключения удерживаются более 1 450 политических заключенных. Репрессии уже более трех лет не утихают ни на день. Люди вынуждены проходить через уголовный и тюремный мир только за то, что выражают свою гражданскую позицию и реализовывают общественно-политические права в Беларуси. Бывший политзаключенный (имя не называется в целях безопасности) рассказал о способах давления в следственном изоляторе № 1 в 2021-2022 годах — провокациях со стороны узников с тюремным опытом, "пресс-хате", карцере, а также о поддержке среди политических заключенных и белорусском языке за решеткой.
- СИЗО № 1 по ул. Володарского в Минске. Фото spring96.org
"Был "пресс" на политзаключенных"
Бывший узник СИЗО № 1 рассказывает, что на "Володарке" существует несколько способов надавить на человека: подвергнуться провокациям со стороны заключенных, которые проходят не по политическим делам, попасть в "пресс-хату" и карцер. В независимости от того, проходит ли человек по политическому уголовному делу, или по другим статьям, должен в неволе придерживаться так называемого "кодекса тюремного поведения" — свода неписаных правил поведения заключенных в месте лишения свободы.
"Сразу в моей камере был нормальный "смотрящий"[примечание — заключенный, ответственный за ситуацию в камере], то есть он относился к политическим нормально, без претензий и даже, как мне показалось, уважал.
Тогда друг на друга никого не натравливали, как это произошло позже. Когда он уехал в колонию, то у нас начались большие проблемы. Новый "смотрящий" поспособствовал тому, чтобы в нашу камеру перевели человека с тюремным опытом, у которого уже была погашена судимость и он считался "первоходом" [осужденным впервые]. Он понимал, как работает тюремная система, и загонял нас в нее. Мы это понимали, поэтому происходили мелкие провокации. Был "пресс" на политзаключенных. Особый накат начался в начале 2022 года — наверное, с началом войны. От "смотрящего" СИЗО приходили указания, которые нам всем зачитывались, типа такого: "Среди нас, арестантов, появились люди, которые не придерживаются нашего кодекса и считают, что они более главные, чем остальные". Так, раз в один или два месяца приходили такие бумажки, что людей, которые не признают этот кодекс надо осадить".
Как подчеркивает бывший узник, чтобы надавить на человека в СИЗО, создаются провокации со стороны обычных узников.
"Нет никаких гарантий, что ты не окажешься в тюрьме"
Было сложно тем, кто впервые столкнулся с преследованием и не был к этому готов, говорит бывший политзаключенный.
"Я, например, подготовился к аресту, так как знал, в какой стране живу. Здесь нет никаких гарантий, что ты не окажешься в тюрьме. Поэтому следует знать, как вести себя со следователями, что говорить, а что нет. В этом мне помогли воспоминания бывших политзаключенных, например, Николая Дедка. Но много приходит неподготовленных. Если у них на пороге спрашивают статью или все ли по жизни равно — они теряются и не знают, что сказать. Главное в первые дни знать, как себя вести со следователями и что говорить в камере, ведь это очень важно".
"Некоторых "Слон" избивал физически"
Также бывший политзаключенный вспоминает, что в СИЗО-1 была "пресс-хата" — в камере № 98. Это еще один способ давления на "Володарке". Через нее прошел его сокамерник:
"Мой знакомый, которого я очень хорошо знаю и уважаю, рассказывал, что его удерживали в этой камере два раза. Его сразу, как приехал на "Володарку" поместили в "пресс-хату" на месяц, а потом через неделю снова туда вернули".
Ранее бывшие узники "Володарки" рассказывали правозащитникам о существовании "пресс-хаты", где удерживается Ростислав Светчиков по кличке "Слон", которого более двух лет назад осудили за соучастие в убийстве на 23 года.По свидетельствам бывших заключенных, тот оказывал психологическое и физическое давление на заключенных.
В СИЗО-1 существует "пресс-хата"? Собрали свидетельства бывших узников
"Но, что самое удивительное, моего сокамерника "Слон" не трогал. По его словам, этот человек доводит узников психологически и морально. Он создает систему, чтобы люди бросались друг на друга. Некоторых "Слон" избивал физически".
Бывший политзаключенный рассказывает, что при всем желании не выполнять тюремные указания других заключенных, все равно приходилось придерживаться тюремных правил, например, не обсуждать ЛГБТ-людей, не поднимать вещи в душевой и туалете, которые упали, так как в противном случае будут проблемы со стороны заключенных, которые проходят не по политическим статьям.
"Были даже претензии, что мы занимаемся спортом в камере, так как "высасываем весь воздух в камере". Нас ограничивали в занятиях физкультурой".
При этом бывший политзаключенный отмечает, что политические заключенные стремились поддерживать друг друга и покровительствовать:
"У нас была своя группа политических, где мы все обсуждали. Мы старались поддержать друг друга. В нашей камере удавалось противостоять этому накату, пока самых активных среди политических не перевели по разным камерам".
"Попал в карцер, где сидел Алесь Пушкин"
Также одним из способов давления на заключенного является помещение его в карцер. Бывший узник сам прошел через него. По его словам, политзаключенных, как правило, туда помещают по надуманным причинам. Так случилось и с ним:
"Всего на "Володарке" четыре карцера. Туда на самом деле не часто помещают узников. Я попал в карцер № 4, где сидел во время суда Алесь Пушкин. Там он нацарапал на стене: "Пушкин 7 суток". Я заметил это..."
"Устраивали дни, когда с сокамерниками разговаривали по-белорусски"
Бывший политзаключенный разговаривал во время интервью с нами на белорусском языке. Говорит, что и в заключении с сокамерниками старались разговаривать на нем.
"Мы делали это, чтобы поддерживать белорусский язык, акцентировать внимание других людей, которые там сидят, на него и поняли ценность этого языка. Чтобы напомнить, что мы белорусы и у нас даже есть свой язык! Мы проводили даже дни белорусского языка, когда со всеми сокамерниками разговаривали по-белорусски. Много людей позитивно относились к этому. Сокамерники, которые были очень далеки от нашей ситуации, воспринимали это нейтрально-позитивно, что является хорошим знаком.
Но рапорты и разговоры с сотрудниками вели на русском, "чтобы не было лишних проблем и не нарываться на неприятности".
"У нас смешной момент там был. Когда утром из камеры забирали мусор, то при этом, они использовали белорусский язык. Открываются двери и они говорят не "мусор", а "смецце". Здесь они резко становятся белорусскоязычными".
По словам бывшего политзаключенного, также на белорусскоязычие некоторых в заключении повлияла начавшаяся вооруженными силами России война в Украине.
"Нам в письмах писали, что это очень сильно повлияло на людей в Беларуси и очень много людей переходит с русского на белорусский язык, чтобы не разговаривать на языке агрессора. Язык как протест. Так было особенно в первые месяцы. И мы старались следовать этой тенденции".
Большое влияние на многих оказал попавший к нам ненадолго белорусскоязычный актер, режиссер театра и преподаватель по ораторскому мастерству Андрей Савченко.
"Это очень интересный человек и хорошо подготовленный в плане психологии. Для нас Андрей проводил лекции и практические занятия. Он нам рассказывал, например, как красиво поздороваться, попрощаться и поблагодарить человека по-белорусски. На прогулках он преподавал ораторское мастерство. Мы сожалели, что он с нами остался ненадолго [смеется]".
Вы также можете рассказать свою историю преследования и условия содержания в местах заключения журналистам "Вясны" в Telegram @Viasnainfo. При желании вы можете остаться анонимным.
