"Недоверие в профсоюзах в 2020 году помешало выработке решений". На конференции в ЕГУ обсудили профсоюзы и забастовки в Беларуси
Как действует свобода ассоциаций и профсоюзы? Какие источники у Международной организации труда? Что сделано по отношении к Беларуси контрольными органами МОТ? Какова история создания независимых профсоюзов в Беларуси? Какой была национальная забастовка в Беларуси в 2020 году и почему не вышло? И имели ли право профсоюзы проводить забастовки по политическим, а не социально-экономическим требованиям
На эти вопросы ответили в Европейском гуманитарном университете во время международной научно-практической конференции "Право на забастовку, защита от харассмента и свобода ассоциаций: общественные и научные проблемы в глобальной и локальной перспективе".
"Главное — я надеюсь, что эта конференция будет мотивировать людей к созданию профсоюзов, так как ЕГУ — это площадка свободы, и мы должны практиковать эти свободы, мы должны давать и студентам, и преподавателям участвовать в управлении и знать как это происходит, в том числе через профсоюзы", — рассказали представители ЕГУ и Центра конституционализма.
- В ЕГУ также открылась выставка, посвященная репрессированным активистам профсоюзного движения
Свобода ассоциаций и МОТ. Становление
Версальская конференция в 1919 года стала началом свободы ассоциаций. В международном праве свобода ассоциаций была признана первой из всех других свобод. И не просто признана как свобода ассоциаций индивидуальная, но признана как принцип.
Конференция включила в себя вопросы трудового права и создания Международной организации труда (МОТ), которая определила, что защита свободы ассоциаций не является делом одного государства. Свобода ассоциаций означает социальную справедливость и человечность.
В 1919 году государства видели свободу ассоциаций и ее реализацию через профсоюзы как необходимое условие для предотвращения социальных волнений, и признали эту свободу принципом.
Это означает, что государства при общении между собой говорят: мы связаны принципом свободы ассоциаций, вы этот принцип нарушаете. МОТ впервые ввела специальный трехсторонний механизм участия, где представлено государство (в лице дипломат), наниматель (то есть некое сообщество предпринимателей, которое делегирует своего представителя) и работники. А работники — это профсоюзы. И именно поэтому для того, чтобы обеспечить этот справедливый баланс, и необходимо было, чтобы профсоюзы были свободными и независимым.
Могли ли профсоюзы проводить забастовки в 2020 году в Беларуси? — такой вопрос поставили лекторы ЕГУ.
Ведь именно этот упрек государства использовали для того, чтобы лишить профсоюзы легитимного существования в Беларуси. Генеральная прокуратура, обращаясь в Верховный суд Республики Беларусь для того, чтобы признать незаконной все независимые профсоюзы независимые, обосновывала свое обращение тем, что "деятельность профсоюзов является политизированной (июль 2020 года), нарушает законную цель защиты интересов трудящихся, предусмотренные в их уставах, мобилизуя их для популяризации незаконной деятельности". Пик конфликта: когда профсоюзы, собирая в 2020 году группы работников, недовольных условиями труда, но одновременно с тем недовольных политикой государства, политикой безнаказанности, оказывались вне закона, потому то по привычному стандарту профсоюзы должны защищать исключительно материальные и экономические права. И таким образом противоречие заложено в самой природе профсоюзов: они создаются для защиты трудовых прав, которые направлены на экономическую составляющую. Барьером на пути того, чтобы признать забастовки легитимным средством деятельности профсоюзов, является то, что предприниматели заинтересованы в стабильности экономических отношений. Поэтому право профсоюзов возражать еще и против политической агенды государства вызвало бы еще большее беспокойство как общества, так и государства. Как же можно разрешить эту проблему? Правы ли белорусские ассоциации профсоюзов, которые выводили рабочих на улицы, протестую против волны насилия в стране, протестуя против того, что государство объявило политику безнаказанности для тех, кто применяет насилие?
Лекторы ЕГУ внимательно проанализировали все существующие на сегодняшний день международные стандарты, включая стандарты, разработанные в праве прав человека. А оно ушло дальше — оно рассматривает человека не просто как потребителя неких благ, но еще и как активного участника процесса (то есть признает его мандат действовать). И этим мандатом как раз наделила так называемая Декларация о правозащитниках (Декларация о правах и обязанностях индивидов и ассоциаций индивидов к действию). Этот документ как раз говорит о том, что любой человек в любой ситуации имеет право действовать для того, чтобы защищать интересы в том числе населения в целом. И когда мы говорим о непосредственно оценке того, что происходило в Беларуси, мы вправе теперь ссылаться и на мнение Комитета конференции МОТ, которая написала о том, что право профсоюзов должно быть основано на уважении государством всех гражданских свобод, поскольку отсутствие гражданских свобод лишает концепцию профсоюзных прав вообще всякого смысла.
"То есть нельзя обрезать права профсоюза до такой степени, чтобы рассматривать их как исключительно прикованным к экономическим интересам — их рассматривать нужно шире, — говорят в ЕГУ. — И поэтому в 2021 году, когда Комитет конференции МОТ обратился к белорусскому правительству, он настоятельно требовал провести консультации с социальными партнерами, в том числе в рамках трехсторонних переговоров и внести поправки в закон о массовой деятельности, чтобы установить четкие основания для отказа в просьбах о проведении массовых мероприятий профсоюзов, обеспечивать соблюдение принципов свободы ассоциации; расширить сферу деятельности, для которой может использоваться иностранная финансовая помощь; отменить санкции, введенные в отношении профсоюзов или профсоюзников, участвующих в мирных протестах.
Таким образом, принцип свободы ассоциаций, сегодня можно рассматривать шире: ассоциации не только в значении обеспечения экономических свобод, но и еще и обеспечение политики государства, которая направлена на благополучие. Если политика государства — это безнаказанность, то очевидно, что в этих условиях развитие и экономических прав и свобод было бы невозможным".
Справка: В июне 2023 года принято решение об обращении Административного Совета МОТ к Генеральной конференции представителей членов Организации, о принятии мер, которые он сочтет целесообразными для обеспечения выполнения рекомендаций.
Статья 33: Если какой-либо член Организации не выполнит в установленный срок рекомендации, которые могут содержаться в докладе вышеупомянутой комиссии или в решении Международного суда, то Административный совет может рекомендовать Конференции такие действия, какие он сочтет целесообразным для обеспечения выполнения этих рекомендаций.
Белорусское государство проигнорировало обращение МОТ.
Что такое контрольные органы МОТ и как все устроено? Что сделано по отношении к Беларуси?
"Про Контрольные органы МОТ легче всего рассказать и описать через описание ситуации в Беларуси, потому что все, что возможно, все процедуры, которые можно задействовать МОТом, они были задействованы", — говорит Оксана Вольфсан, руководительница отдела по свободе ассоциаций МОТ.
Источники МОТа является сам Устав МОТ, где закреплен принцип свободы объединений. Чтобы подчеркнуть важность свободы объединения, помимо нормотворческой деятельности и принятия важных Конвенций, например Конвенция 87 «О свободе объединения» и Конвенция 98 «О применении принципа на свободу объединений и ведение коллективных переговоров», в 1951 году был создан Комитет по свободе объединения. Его мандат основывается не сколько на, например, Декларации 1998 года «Об основополагающих правах», но и вытекает из целей и задачей МОТ, как они описаны в Уставе. Это значит, что даже те страны, которые не ратифицировали определенные конвенции (например, Конвенцию 87 и Конвенцию 98), могут обратиться в Комитет по свободе объединения с жалобой на их правительства, государства.
Беларусь ратифицировала Конвенции 87 и 98.
Есть также Комитет экспертов, который является еще одним контрольным органом МОТ, занимающийся тем, чтобы смотреть и следить за выполнением Конвенции, которую ратифицировало правительство, то есть в данном случае выполнение Конвенции 87-й 98-й.
"Но началось все с дела в начале 2000-х была в Комитет по свободе объединений — дело 20/90, — объясняет Оксана Вольфсан. — Комитет экспертов рассматривал выполнение Беларусью этих конвенций. Дело шло очень долго, но выполнения было мало. И в какой-то момент в 2003 году была жалоба (это еще одна контрольная процедура МОТ) на правительство Беларуси о невыполнении Конвенций 87-й и 98-й, и была создана Комиссия по расследованию. Она сделала свой доклад в 2004 году и попросила беларусское правительство выполнить ряд мер и рекомендаций. У Организации, в случае если правительство не выполняет рекомендации Комиссии по расследованию, есть возможность использовать статью 33, то есть принять все меры и посоветовать своим странам участникам принять все меры против Беларуси, чтобы заставить выполнить рекомендации Комиссии по расследованию. И вот так, почти 20 лет спустя, в прошлом году Международная конференция труда приняла резолюцию о применении статьи 33 по отношению к Беларуси. Интересно то, что за всю историю МОТ эта статья использовалась во второй раз, а в первый раз она использовалась по отношению к Мьянме. И первый раз в отношении того, что касается свободы объединений (по поводу Мьянмы – там был принудительный труд). То есть первый раз использовали статью 33 за нарушение свободы на объединения в стране. Была принята резолюция, которой описаны меры, которые направлены для Бюро МОТ о том, что мы можем или не можем делать (например, не можем приглашать Беларусь или давать техническую помощь Беларуси, которая не направлена на выполнение рекомендаций МОТ). Также были рекомендации странам-участникам МОТ, чтобы они пересмотрели свои отношения — экономические, финансовые, торговые — с Беларусью, чтобы заставить Беларусь выполнять рекомендации Комиссии по расследованию".
В ноябре 2023 года, в Административном совете рассматривалось первые меры, которые приняли правительства, чтобы подтолкнуть Беларусь [к выполнению рекомендаций].
"Решение было такое: опять призвали Беларусь, чтобы та пригласила и дала доступ МОТ к людям, которые сейчас находятся в Беларуси под стражей; попросила Бюро создать план действий, чтобы подтолкнуть правительство выполнять рекомендации, и предоставить еще один доклад в Административный Совет на сессию в марте. Это обозначает, что со стороны Бюро мы сейчас должны будем разработать этот план действий, который будет направлен на выполнение рекомендаций Комиссии по расследованию. Что этот план подразумевает, я еще точно не вижу, потому что в моей практике, естественно, такого не было: за мою бытность статья 33 в первый раз используется по отношению в контексте нарушения свободы объединения. Но я думаю, что план будет в себя включать такие меры, как наши взаимодействия с другими международными организациями и специальными докладчиками (они были названы в Резолюции)".
История создания независимых профсоюзов в Беларуси
"Профсоюзы в Беларуси начали существовать еще до Социалистической революции. Потом в СССР после победы Социалистической революции надобность в независимых организациях рабочих отпала, и профсоюзы в СССР стали выполнять социалистическую функцию контроля над рабочими и соцотдела по раздаче путевок, — рассказывает Максим Позняков, исполняющий обязанности руководителя Белорусского конгресса демократических профсоюзов. — В 1989 году произошли первые массовые выступления горняков Советского союза, они проходили в Кузбасе, на Донбасе, в Казахстане — то есть везде, где были крупные шахтерские объединения, и Беларусь это не прошло мимо — у нас есть серьезное количество калийных ископаемых, и впервые Солигорские шахтеры тоже выступали с протестами в 1989 году, и тогда образовывался Независимый профсоюз горняков СССР. Тогда эти протесты на территории Беларуси ни к чему не привели, основные требования были: повышение заработной платы, потому что на тот момент она была очень низкой. Но после этого начинают образовываться различные независимые рабочие организации, в том числе и в Солигорске — клуб "Поиск", а позднее "Рабочий союз".
- Максим Позняков
"И в начале 1990-х мы получаем массовые рабочие протесты с ухудшением экономической и политической ситуации в Беларуси. Самый знаковый из них — это протесты Гомсельмаша за Чернобыльские выплаты. Были массовые выступления и в Минске, но самое массовое выступление было в Солигорске — это 1991 году был образован Независимый профсоюз горняков Беларуси (НПГБ), и уже в начале 1992-го они выступали с требованиями к нанимателю и вступили в бессрочный коллективный трудовой спор, что приводит к 44-дневной забастовке, к 18-дневной голодовке многих активистов и их родственников, и знаменитому пешему походу на Минск, когда солигорские шахтеры дошли пешком до столицы. Эта акция была успешна, минские рабочие ее поддержали, в результате заработная плата у шахтеров была поднята в 3,4 раза, рабочий день был также сокращен. То есть были серьезные победы. Это очень сильно вдохновило белорусских рабочих — начинает развиваться независимое профсоюзное движение, Белорусский независимый профсоюз организуется в 1993 году, потому что многие предприятий — Новополоцк, Мозырь, Гродно и другие организовывают свои первичные организации. Свободный профсоюз беларусский очень сильно растет.
И потому возникает Белорусский конгресс демократических профсоюзов как федерация, альтернативную государству, для международной работы: в первую очередь, для того, чтобы белорусские рабочие были представлены в международные профсоюзные структуры, в глобальном комитете, и в том числе, чтобы можно было бы обращаться в МОТ, так как право имеет там только лишь федерации.
Все бы ничего, профсоюзное движение растет, причем растет очень быстро, есть победы, все хорошо, но происходят выборы 1994 года и к власти приходит диктатор. Он пытается бороться за власть и взять власть в свои руки, и в 1995 году происходит самый большой бесповоротный момент — забастовка Минского метрополитена, которую сначала начали троллейбусники Гомельщины, потом подхватили Пинщины, и в итоге к ним присоединились в августе 1995 года Минское метро. Лукашенко арестовывает "зачинщиков", идет пропаганда по белорусскому телевидению, милиция окружает офис Свободного профсоюза Белорусского, нескольких людей арестовывают и увозят. Деятельность Свободного профсоюза Беларусского Лукашенко своим личным указом приостановил.
После этого начинается история жалоб в МОТ. Первые жалобы за нарушения права на свободу ассоциации, права на забастовку и коллективные переговоры (потому что рабочие хотели через них повышение зарплаты, а это их право отняли). С этого начинается закат права на свободу ассоциаций в Беларуси, законодательство приводится в соответствии с интересами Лукашенко, вводится абсолютно разрешительный принцип на создание профсоюза, то есть обязательный юридический адрес, который естественно никто не дает — это формальный отказ. Регистрация должна быть обязательной, то есть местные органы самоуправления обязаны зарегистрировать любую первичную организация, не говоря уже о профсоюзе — множество препонов ставится: количественное число основателей профсоюза и тд. То есть это все происходит в период с 1995-1956 годов до начала 2000-х."
Еще одно знаковое событие в истории профсоюзного движения Беларуси — это выборы 2001 года.
"Тогда демократические силы пришли на выборы с единым кандидатом, им стал Гончарик. (На тот момент Федерация профсоюзов не была полностью под контролем государству, она пыталась проводить частично свою самостоятельную политику), — вспоминает Максим Позняков. — Но в 2001 году никаких демократических выборов в Беларуси не было, Лукашенко берет под контроль Федерацию профсоюзов Беларуси. Первое, что он делает: на законодательном уровне запрещает перечисление безналичных профсоюзных взносов, то есть работник не имеет права через бухгалтерию в профсоюз перечислить взносы — это сразу создает проблемы для профсоюзов. И это своего рода был шантаж — он ставит своего человека, Леонида Козика, бывшего сотрудника администрации президента, управлять Федерацией профсоюзов Беларуси. С этого момента считается, что всё: Федерация профсоюзов Беларуси является под контролем государством системой правления.
И тут появляется следующая жалоба в МОТ: дело 20/90, рекомендации по нему, потом в 2007 году лишение торговых преференций Беларуси за нарушение и за невыполнение рекомендаций Комиссии по расследованию. Беларусь практически каждый год рассматривается на Международной конференции труда как страна-нарушитель, плюс еще принудительный труд начинает развиваться в Беларуси и тоже подымается на Международных конференциях труда в рамках нарушения Конвенции 29 О принудительном труде. И независимые профсоюзы фактически не могут больше создавать профсоюзные организации. Белорусский независимый профсоюз за 2000-е годы не зарегистрировал ни одной организации до 2019 года. Все попытки были провалены, то есть они просто не допускались. Численность независимых профсоюзов резко падает. Если к концу 1990-х мы могли рассчитывать на в общей сложности до 30 тысяч человек, то уже с середины 2000-х можно было говорить о 10-ти, в лучшем случае 15-ти тысячах. В деятельность ставятся препоны, не допускаются коллективные переговоры в многие организации. Мы при помощи Международного профсоюзного движения пытаемся восстановить это право, но по факту мы медленно деградируем, люди запугиваются... И еще одно большое примечание: все были переведены на краткосрочные трудовые контракты в Беларуси — это еще одна форма шантажа работника, то есть требование лояльности — если ты нелоялен, то контракт тебе не продлевают без объяснения причин. И к 2020 году мы приходим в таком состоянии.
А в 2022 году уже можно полностью констатировать, что в Беларуси отсутствуют права на свободу ассоциаций, так как запрещены альтернативные профсоюзы", — считает Максим Позняков.
Национальная забастовка: кейс Беларуси 2020 года
Почему национальная забастовка в августе 2020 года не удалась в Беларуси? Об этом рассказывает Юрий Рововой, сооснователь объединения работников "Рабочы рух":
"В 2020 году в августе я работал оператором на «Гродно Азот». Профсоюзных организаций Лукашенко создавать не давал. Но мне повезло: на Гродно Азоте независимая профсоюзная организация существовала — Беларусского независимого профсоюза.
- Юрий Рововой
Какие в 2020 году были предпосылки? Одна из важных: отсутствие настоящего социального диалога в стране в течение десятилетий привело к тому, что накапливалась утомляемость, и куча была нерешенных проблем в организациях среди коллективов. Должен быть разговор, должен быть диалог, должна быть сменяемость власти, которая заинтересована в том, чтобы слушать людей. И, конечно, к тем протестам привела жесточайшая социальная несправедливость, которая проявилась в виде украденных голосов на выборах в 2020 году и последующей волной насилия против протестующих. Работники государственных предприятий — такие же люди, как и те, которые работают в частной сфере или ИП. Но суть в том, что зачастую самые большие коллективы в Беларуси — это государственные предприятия, и это такие точки напряженности, которых режим боялся и боится до сих пор больше всего. Именно поэтому и происходило давление на независимые профсоюзы. Что делать с этой напряженностью, было не совсем понятно. Да, люди собирались на демонстрации, на протесты и на территориях предприятий, и на тех предприятиях, на которых предлагал поприсутствовать менеджмент и моего завода, и всех других организаций. Интерес был очень большой. Все старались высказать свое недовольство — и это напоминало броуновское движение, хаос, и стало понятно мне и другим активистам, что исправить эту ситуацию можно только забастовкой, потому что это самое эффективное оружие в руках трудящихся. И право на профсоюзы должно быть основано на уважении всех гражданских прав и свобод, и когда этого уважения нет, люди восстают — что и произошло. Но как же организовать эту забастовку и что делать? Стоял большой вопрос.
Но на моем предприятии был независимый профсоюз. А там, где были независимые профсоюзные организации, конечно у людей, которые там состояли, были знания о том, как действовать. Но этот опыт был не у всех. Например, на «Гродно Азот», предприятии, где работает 7 000 людей, в организации членами было всего лишь 22 человека на такую большую численность работников. А как это произошло? Потому что на пике первичная организация на «Гродно Азот» насчитывала около 1500 людей, что очень весомая часть — но людей просто начинали оттуда выкуривать, например, лишением путевок. Люди не хотели лишаться этих плюшек и при перезаключении контракта при разговоре с представителем администрации или при необходимости получения путевки в профилакторий-санаторий, на них оказывалось давление: "Ну, послушай, у нас тут не так много путевок, раздавать всем и таким независимым, как ты, ... пожалуйста, будь добр и следуй линии партии". И таким образом количество людей за десятилетие из 1500 тысяч сократилось до 22 человек, где, вы можете представить, что в головах этих 22 людей, которые терпели все это: лишение надбавок, лишение карьерного роста на предприятии, и не уходили с этой работы — это очень ядерные активисты, которые конечно же начали делиться своим опытом и видением по поводу того, как надо действовать и как организовать забастовку и сделать такой протест эффективным.
Но, к сожалению, так было не везде. Профсоюзных организаций первичных существовало не так много. И если мы понимали, как нам действовать: что нам нужна своя организация, которая была названа Стачечным комитетом, и возникла она после того, как мы зачитали требования на собрании: выпустить всех людей, задержанных на протестах в то время, провести новые выборы или признать Светлану Тихановскую президентом, ну и конечно отставка Лукашенко. А о социально-экономических требованиях, конечно же, было не совсем уместно говорить… И что нам помешало? Вроде бы создаем организацию, забастовочный комитет. Так как предприятия нефтехимии образуют отдельный кусок ВВП Беларуси около 10 процента, на них была одна особенность: это непрерывное производство, на котором люди контролируют процесс и запущенные насосы. И по сути, нужно предпринять некоторые действия для того, чтобы прекратить работу. То есть не ничего не делать, а, наоборот, проявить активное действие: остановить производство, а это тоже большая работа, чтобы это произошло без аварий. Но это мелочь. Конечно, людей тяжело толкнуть на активные действия, когда они боятся ответственности. Самой большой нехваткой в Беларуси на 2020 год, конечно, было наличие независимых профсоюзных организаций с большой численностью, опытом и ощущением солидарности между собой, потому что даже те активисты, которые были избраны в стачком, имели между собой недоверие, так как в таком большом коллективе они себя многие видели в первый раз (как беларусы говорят о 2020-м: "Мы все познакомились этим летом"). И это недоверие мешало к выработке каких-то решений, казалось, что нас кто-то везде подслушивает и предпринимаются контрмеры, хотя контрмеры были совсем другими: в то время, как стачечный комитет собирался на моем предприятии и обсуждал, как мы должны остановить производство, администрация не спала и ездила по цехам по предприятии, была вынуждена идти к людям, успокаивать, заговаривать им зубы. И время играло тогда на руку режиму. Уже ближе к 19 августа они просто продолжили свою политику точечно арестовывать лидеров протеста и таким образом обезглавливать движение.
Из-за этих слабостей (и не только) в августе 2020 года не получилось добиться основных целей".
Разгром активистов независимых профсоюзов и "Рабочага руху": спланированная акция властей
