Заявление о признании 10 человек политическими заключенными

Заявление правозащитного сообщества Беларуси

12 марта 2024 г.

Мы, представители правозащитного сообщества Беларуси вновь отмечаем, что привлечение к уголовной ответственности за разжигание иной социальной вражды или розни (ст. 130 УК) следствием и судами селективно и дискриминационно применяется исключительно для защиты институтов власти, причем выделение представителей власти, сотрудников органов внутренних дел, военнослужащих и т.п. в качестве социальных групп, подпадающих под защиту в этом контексте, нам представляется необоснованным.

Мы настаиваем на недопустимости применения закона, защищающего представителей власти, сотрудников органов правопорядка и судей от угроз в связи с правомерным исполнением ими своих должностных обязанностей, для наказания тех граждан, которые высказались в связи с явным нарушением представителями государственных институтов Конституции и закона, вовлеченностью представителей власти, прокуроров и судей в процесс пыток и в создание атмосферы безнаказанности за пытки и другие грубые нарушения прав человека, часто имеющие признаки преступлений против человечности.

В соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах, каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом. Суды имеют право не допускать всю публику или часть ее по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе или когда того требуют интересы частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, - при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия. В случае отсутствия таких исключительных обстоятельств разбирательство должно быть открытым для широкой публики, включая представителей средств массовой информации, и не должно, например, ограничиваться определенной категорией лиц. Даже в тех случаях, когда публика лишена доступа на судебное разбирательство, судебное постановление, включая основные выводы, доказательства и правовую аргументацию, должно быть предано гласности. Эти требования не выполнены судом в деле указанных лиц, что само по себе могло бы определить отношение правозащитников к результатам его рассмотрения.

Нам известно об осуждении:

• Дениса Красько по ст. 130 УК по обвинению в разжигании иной социальной розни за комментарии в социальной сети к трем годам лишения свободы в исправительной колонии;
• Дмитрия Щербина по ст. 130 УК по обвинению в разжигании иной социальной розни за комментарии в социальной сети к одному году лишения свободы в исправительной колонии:
• Евгения Кислова по ч. 1 ст. 293 УК (Организация массовых беспорядков), ст. 369 УК (Оскорбление представителя власти), ст. 368 УК (Оскорбление Лукашенко), ст. 130 (Разжигание иной социальной вражды), ст. 361-1 УК (Создание экстремистского формирование или участие в нем), ст. 361-4 УК (Содействие экстремистской деятельности) к пяти годам лишения свободы в колонии.

Кроме этого, как ранее отмечало правозащитное сообщество, власти злоупотребляют возможностями уголовного законодательства и применяют к протестующим и инакомыслящим чрезмерно жесткие меры ответственности, предусматривающие лишение свободы на длительный срок за совершение деяний, не повлекших и заведомо не направленных на причинение тяжких последствий. В частности, квалификация деяний протестующих как терроризма заведомо не соответствует тому, что по мнению международных организаций должно вкладываться в это понятие.

В соответствии с резолюцией 1566 (2004) 2004 Совета Безопасности, деяния, которые должны предотвращаться и наказываться независимо от того, оправдываются ли они соображениями политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или другого подобного характера, имеют следующие три характеристики:

• совершаются, в том числе против гражданских лиц, с намерением причинить смерть или серьезный ущерб здоровью или захватить заложников;
• совершаются с целью вызвать состояние страха у широкой общественности, или группы людей, или отдельных лиц, запугать население или заставить правительство или международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения;
• представляют собой преступления по смыслу международных конвенций и протоколов, касающихся терроризма.

Мы уверены, что в отсутствие этих признаков противоправные деяния не имеют подлинно террористического характера и могут квалифицироваться как преступления соответствующие тяжести и общественной опасности содеянного.

Во многих случаях власти применяют чрезмерно широкое и размытое определение измены государству и других преступлений против государства для произвольного преследования несогласных, а также за противодействие российской агрессии в Украине..

Также отмечаем, что власти необоснованно применяют содержание под стражей в отсутствие достаточных оснований для применения меры пресечения, ограничивающей личную свободу: как отмечает Комитет по правам человека ООН, «содержание под стражей в виде меры пресечения должно быть разумным и необходимым в любых обстоятельствах». «Содержание под стражей лиц, ожидающих суда, должно быть исключением, а не правилом… освобождение от такого содержания под стражей может ставиться в зависимость от представления гарантий явки на суд, явки на судебное разбирательство в любой другой его стадии и (в случае необходимости) явки для исполнения приговора. Это предложение касается лиц, ожидающих судебного разбирательства по уголовному обвинению, то есть после предъявления обвинения, но аналогичное требование, охватывающее период до предъявления обвинения, вытекает из запрета произвольного ареста… Применение досудебного содержания под стражей к подозреваемым и обвиняемым не должно быть общей практикой. Заключение под стражу должно быть основано на принимаемом в каждом конкретном случае решении о том, что оно обосновано и необходимо с учетом всех обстоятельств для таких целей, как предупреждение побега, вмешательства в процесс собирания доказательств или рецидива преступления… Соответствующие факторы должны быть прописаны в законе и не должны содержать расплывчатых и широких стандартов, таких как "общественная опасность"… досудебное содержание под стражей должно применяться не на основе возможного приговора за вменяемое преступное деяние, а на основе определения необходимости в этой мере пресечения».

Так, нам известно о длительном содержании под стражей:

• Екатерины Новиковой по ст. 203-1 ч. 3 УК по обвинению в незаконных действиях в отношении персональных данных и по ст. 130 ч. 3 УК по обвинению в разжигании социальной вражды или розни  за передачу данных госслужащих протестным ресурсам;
• Антона Черемных по обвинению в разжигании социальной розни и измене государству; уголовное дело рассматривается в закрытом режиме;
• Романа Галузы по обвинению в измене государству;
• Андрея Шмая, гражданина Украины, по обвинению в агентурной деятельности;
• Ивана Сухомерова по обвинению в участии на территории иностранного государства в вооруженном формировании или вооруженном конфликте, военных действиях, вербовке или подготовке лиц к такому участию по ч. 1 ст. 361-3 УК,  клевете в отношении Лукашенко по ч. 2 ст. 367 УК, финансировании экстремистской деятельности по ч. 1 и 2 ст. 361-2 УК, дискредитации Республики Беларусь по ст. 369-1 УК, создании экстремистского формирования или участие в нем по ч. 3 ст. 361-1 УК, содействии экстремистской деятельности по ч. 1 и 2 ст. 361-4 УК, надругательстве над государственными символами по ст. 370 УК, призывах к мерам ограничительного характера (санкциям), иным действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности Республики Беларусь по ч. 3 ст. 361 УК, измене государству по ч. 1 ст. 356 УК,  организации деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации по ч. 2 ст. 290-5 УК,  дело рассматривается в закрытом режиме;
• Натальи Захаренко, гражданки Украины, по обвинению в шпионаже; дело рассматривается в закрытом режиме;
• Алексея Куликова по обвинению в агентурной деятельности по ст. 358-1 УК, приготовлению к акту терроризма по ст. 289 УК и акту международного терроризма по ст. 126 УК; дело рассматривается в закрытом режиме;

Оценивая все эти случаи уголовного преследования, мы приходим к выводу о существовании в каждом из них политического мотива преследования обвиняемых.

В соответствии с Руководством по определению понятия «политический заключенный»,  политическим заключенным является лицо, лишенное свободы, если при наличии политических мотивов его преследования имеет место хотя бы один из следующих факторов:

• a) лишение свободы было применено в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Пактом или Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод;
• d) лицо лишено свободы избирательно по сравнению с другими лицами.

Мы, представители белорусского правозащитного сообщества, заявляем, что дальнейшее лишение свободы Дениса Красько, Екатерины Новиковой, Евгения Кислова, Дмитрия Щербина, Антон Черемных, Романа Галузы, Андрея Шмая, Ивана Сухомерова, Натальи Захаренко, Алексея Куликова пявляется политически мотивированным, а они сами – политическими заключенными. В связи с этим, мы требуем от властей Беларуси:

• пересмотреть вынесенные в отношении указанных политзаключенных приговоры и избранные меры пресечения при соблюдении права на справедливое разбирательство и устранении факторов, повлиявших на квалификацию деяний, вид и размер наказания;
• освободить указанных политзаключенных, применив иные меры для обеспечения их явки в суд;
• немедленно освободить всех политических заключенных, пересмотреть политически мотивированные приговоры и прекратить политические репрессии против граждан страны.

Правозащитный центр "Вясна";

Lawtrend;

Human Constanta;

Правовая инициатива;

Белорусский дом прав человека имени Бориса Звозскова.