"Возвращайте себя в "здесь и сейчас": как потерпевшие от репрессий белорусы справляются с психическими проблемами
Иллюстрационное фото
"Вясна" продолжает публиковать истории, в которых жертвы политических репрессий рассказывают, что им самим помогло справиться с различными психическими расстройствами, чтобы быстрее вернуться к обычной жизни. Полезными советами на тему, что может сделать человек, переживший сильные стрессы сам, делится психиатр Сергей Петров.
"Спасали только молитва Богу, чтение Евангелия и Псалтыря”
Владимир два года провел в беларусских тюрьмах и написал пять книг. Всего в заключении пробыл два года на строгом режиме. На Окрестина сидел в "хате" напротив камеры, в которой находилась Мария Колесникова. В СИЗО на Володарского ждал суда вместе со Степаном Латыповым и Владимиром Цыгановичем. В колонии Витьба-3 стриг Максима Знака и играл в шахматы с Сергеем Петрухиным. Сейчас Владимир – в безопасности.
Он рассказывает, что ему помогало справляться с психологическим напряжением во время заключения и о том, как чувствует себя сейчас.
"Во время моего "плена" спасали только молитва Богу, чтение Евангелия и Псалтыря. Также я постоянно тренировал свой ум написанием книг. Однако со временем, по мере того, как человек живет в бетонной яме, без дневного освещения, сознание будто бы затуманивается, и умные мысли с трудом пробираются в голову. Остается только молитва. А главная проблема сейчас – это ярость. Ярость по отношению к режиму и тем людям, которые его обслуживают и с которого они кормятся. Настоящий соблазн.
Как говорил мой друг: "Неправедный судья только поднес фитиль с огнем к костру политической инквизиции, а вот хворостинки по одной штучке подносили все остальные малозначительные сторонники тирании".
"В безопасности понял, что меня до сих пор не отпустило”
Бывший политзаключенный Константин Карней рассказывает о том, что даже после освобождение состояние психики в норму не приходит, нужна психологическая помощь и терапия.
"Во время жесткого задержания в ноябре 2021 года мне было 19 лет. Первые три дня на Окрестина держался на адреналине. Затем 11 суток ареста, семь дней карцера, три месяца Володарки.
Уже после освобождения месяца два я жил в ожидании чего-то непоправимого и страшного. Уехал было в деревню, и там, на окраине, каждый раз когда видел, как в сторону деревни едет автомобиль, у меня появлялось состояние ступора: "наверное, это за мной". Даже размышлял при этом, как и куда я буду сейчас убегать.
Уже год как как я уехал из Беларуси. Только на годовщину своего задержания, в безопасности, понял, что меня до сих пор не отпустило. Стал часто испытывать состояние дежавю, даже по несколько раз за день.
Моя коллега Даша Чульцова много помогла разобраться с этим состоянием. Но самыми тяжелыми были ночные кошмары. Снится, что я снова в Беларуси, что мне нужно убегать оттуда.
В начале своего отъезда работал с психологом. Но этого было мало. Сейчас думаю вернуться в терапию, так как одному не справиться. Такие вот флешбеки: в камере губопиковцы, перед тем как меня бить, разговаривают, какую книгу подставлять под удары по телу. Чтобы не оставалось гематом. Один из них говорит: "Возьми вот "Декларацию прав человека" и молоти его через книгу".
"У меня в ноге находилась страйкбольная пуля". Константин Карней о медицинской помощи на Окрестина
"Когда в камере оставалась одна, думала что поедет крыша"
Ольга-из Новополоцка. После задержания и отбывания 15-суточного ареста психологиня поставила ей диагноз ПТСР, наложенный на хроническую депрессию. Уехала из страны 30 декабря 2023 года.
"По своей натуре я свободолюбивая и независимая, с обостренным чувством справедливости. И когда меня арестовали на 15 суток за подписки на телеграм-каналы, то с моральным напряжением вначале помогали справляться в камере разговоры с единомышленниками. Потом, когда в камере оставались обычные арестантки – пыталась заниматься фитнесом, помогала другим, так сказать, поднимала боевой дух. И этим помогала и себе, переключая внимание с себя на других. Не знаю, как бы я высидела одна в камере. Думаю, это страшное наказание. Когда в камере оставалась одна, думала что "поедет крыша".
Я вообще не представляю, как сидят люди в одиночных камерах. Вот потом, когда я уже вышла, ну первые две недели, в принципе я практически сразу вышла на работу, и пыталась отвлечься. Это не совсем помогло, а когда я уже выехала, было очень сложно. Во-первых, я оставила родителей, это было спонтанное решение, я чувствовала все равно, что меня не оставят в покое и мне пришлось уехать. То есть была вынужденная эмиграция.
Мне пришлось оставить также собаку, она уже такая в зрелом возрасте, могла не выдержать переезда. Вот до сих пор скучаю. Вот это все вместе наложилось и сложилось в одну картину – я ПТСР-ка (посттравматическое стрессовое расстройство). Обращалась за помощью к психологам, со мной работали даже два психолога. Один был из центра психологической помощи. И вторая психологиня очно занимается со мной.
Когда у нас был в Вильнюсе праздник, я первый раз вышла на большое такое скопление народа, а когда начала подходить к площади и увидела людей в форме, на меня снова накатила паническая атака. Я ее переждала, то есть решила, что все пройдет, пошла на площадь. Но потом пролетел вертолет и начали там стрелять из этих из автоматов и меня накрыла паническая атака.
Хотя раньше такого особо не было, но люди в форме сработали триггером. Потом я начала постепенно загружать себя учебой – пошла на онлайн-курсы, в первую очередь, курсы по психологическому выгоранию, стрессу, там был такой собирательный курс, я его закончила. Записалась на курсы английского и литовского языка, начала проходить онлайн-курсы по правам человека, потом начала еще волонтерить, я помогала политзаключенным, которые переехали сюда".
"ПТСР – это всерьез и надолго": как пострадавшие от репрессий беларусы справляются с психическими травмами
Потом Ольга провела первый мастер-класс. А еще записалась на организацию выставок, в проект по видеороликам, и сейчас ведет активную жизнь.
"Но основным поворотным пунктом, вытаскиванием себя из ямы, стал звонок знакомой девушки, она сказала, что ее взяли на мое место на прежней работе. Я помню, что у меня в тот день был шок, это такое моральное падение до дна – окончательно понимала, что потеряла все. То есть если бы даже, допустим, была возможность вернуться в этот момент домой, обратно в Беларусь, либо остаться здесь, то там пришлось бы снова начинать все сначала – с чистого листа.
И вот это именно я очень хорошо запомнила, и с этого момента началось выздоровление, наверное, можно так сказать. Теперь я живу тем, что живу здесь. Может быть, еще такая мысль проскочила, как можно помочь себе, это не надеяться, что я завтра-послезавтра окажусь на родине, в Беларуси. Чем дольше живешь здесь – все больше прорастаешь корнями".
"Важно, по возможности, сохранять активную жизненную позицию"
Психиатр Сергей Попов дает несколько советов и рассказывает о том, что может сделать человек сам, переживший сильные стрессы, чтобы избежать серьезных психических последствий.
"Первое, по возможности, обеспечить себе безопасность, выйти из зоны психотравматизации, или регулировать свое пребывание в ней. Это примерно, как с радиацией. Далее, если есть симптомы эмоциональных нарушений, не ждать, когда они пройдут сами, ведь этого может не произойти, а обратиться за помощью к психотерапевту или психиатру. Далее следовать их рекомендациям, они знают, что и почему советуют.
Важно также, по возможности, сохранять активную жизненную позицию: решать различные жизненные вопросы, встречаться с людьми, разговаривать или рассуждать. Это приводит к активации зоны мозга, которая называется префронтальная кора, и это очень помогает справляться с травматическим опытом и посттравматическим стрессовым расстройством. И последнее – баланс активности и отдыха. Может показаться, что уйти с головой в работу приносит облегчение, но на самом деле это всего лишь защита, убежище, и через некоторое время, когда наступает истощение, организм оказывается совершенно беззащитным перед пережитыми, но не переработанным, травматическим опытом, и наступает полная декомпенсация, с развитием депрессии и тревоги.
Также важно помнить о времени, потому что восстановление после пережитой психотравмы занимает много времени, это не месяцы лечения, а годы лечения, реабилитации и восстановления и поддержания своей стрессоустойчивости".
Какие методы самопомощи можно использовать еще?
- Минимизируйте источники стресса – не читайте новости и попросите друзей информировать вас только о самом важном.
- Договоритесь с окружающими, если вам нужно побыть наедине с собой или, наоборот, побыть рядом с ними.
- Ложитесь спать до полуночи. За 1,5-2 часа до сна старайтесь не пользоваться девайсами.
- Следите за питанием. Даже если это детское пюре и сухарик, который можно долго сосать. Главное – обмануть мозг: когда в рот попадает пища, он получает сигнал, что человек в безопасности.
- Пейте много воды.
- Возвращайте себя в "здесь и сейчас".
- Замедляйте дыхание. Во время тревоги оно становится частым и поверхностным, старайтесь делать более длинные выдохи.
- Встречайтесь с людьми, общайтесь с ними.
- Ходите на прогулки.
- Не вините себя за то, что концентрация внимания и память временно ухудшатся.
- Перечитывайте любимые книги, которые наполняют вас верой в ценности.
- Слушайте музыку, которая возвращает вам ощущение безопасности, снижает уровень нервного возбуждения.
Трудности адаптации политзаключенных и способы им помочь
