Правозащитник Валерий Мисников стал жертвой карательной психиатрии

Обстоятельства дела

Валерий Мисников, юрист и активный правозащитник из Витебска.

Правозащитной деятельностью начал заниматься с 1988 года. Характеризует себя как «общественный прокурор». В течении 20 лет был представителем и наблюдателем в судах, выявлял недостатки и злоупотребления в системе государственной власти и правоохранительных органов. Все полученные сведения доносил общественности и правоохранительным органам.

Необходимо отметить, что с конца 90-х годов в г. Витебске сформировалась группа правозащитников в составе Анатолия Страмбровского, Константина Баландова, Ирины Акуленок, Леонида Здрестова и Валерия Мисникова. Последний был и остается лидером этой группы. За годы своей деятельности этой группой правозащитников выявлены множественные нарушения законности со стороны правоохранительных органов, в том числе и прокуратуры.

В конце 2006 - начале 2007 года в отношении Мисникова прокуратурой Витебской области были возбуждены уголовные дела по статье 369 УК РБ (Оскорбление представителя власти) и статье 377 часть 2 (Хищение либо повреждение документов, штампов, печатей особой важности). Валерию вменялось то, что он в своих жалобах на имя прокурора Витебской области умышленно, с целью унижения чести и достоинства личности и профессиональных качеств, оскорбил начальника отдела прокуратуры Витебской области О. Балееву и старшего следователя по важнейшим делам прокуратуры Витебской области А. Тавтына.

В ходе расследований этих уголовных дел и во время разбирательств не было удовлетворено важнейшие ходатайства стороны защиты. А именно, проведение лингвистических экспертиз текстов жалоб по наличию в них оскорблений по форме и/или по содержанию. Так же Мисникову было поставлено в вину похищение из здания прокуратуры двух томов его же уголовного дела с последующим их уничтожением. Причем хищение произошло во время рабочего дня из кабинета следователя. Прямых свидетелей хищение томов уголовного обвинения суду не приставило, а лишь косвенных - работников прокуратуры.

Очевидно, обвинение выносилось с натяжкой, а работникам прокуратуры всячески хотелось изолировать себя от нападок со стороны Валерия, поэтому его отправляли на судебно-психиатрическую экспертизу, чтобы по признанию его невменяемым применить к нему принудительные меры медицинского характера.

В июне 2007 года по постановлению следователя прокуратуры Валерий Аркадьевич был подвергнут судебно-медицинской экспертизе в психиатрической больнице «Новинки» Минского района. Эксперты признали его невменяемым с диагнозом «параноидальное изменение личности». В начале сентября постановлением первичного суда В.Мисников привлечен к применению принудительных мер безопасности и лечению в психиатрической больнице обычного наблюдения. В ноябре 2007 года Витебский областной суд рассмотрев кассационную жалобу В. Мисникова, оставил ее без удовлетворения, а решение первичного суда без изменений. С 16.11. 2007 года Мисников находится в Учреждении здравоохранения Браславская областная психбольнице «Слободка», которая расположена на удалении около 300 км. от г. Витебска.

Проблемы

В первый день рассмотрения дела в суде, по просьбе адвоката, судья суда Октябрьского района г. Витебска Т. Журавкова принимает решение о закрытым режиме рассмотрения. Причина – у стороны обвинения имеется свидетель по делу Мисникова, который не может выступать в открытым процессе. Можно предположить, что адвокат идет на этот чрезмерно невыгодный для клиента процессуальный шаг из-за давления на него со стороны работников прокуратуры. Добившись признания закрытым судебного процесса над В. Мисниковым, прокуратура лишила возможность наблюдать общественности за соблюдением процессуальных процедур. Согласно белорусскому законодательству, если процесс был закрытым, то доступ к материалам уголовного дела имеют только участники процесса, могут предаваться широкой огласки только с разрешения судьи, т.е. фактически стали секретными.

Суд не сумел установить наличия в материалах дела и в процессе судебном следствия основных элементов состава преступлений. А именно: «неприличной формы» слов т.е. ненормативной лексики и фразеологии которые беспричинно унижали бы конкретные общеуважаемые качества личности О. Балеевой и А. Тавтына в жалобах на имя прокурора Витебской области. Факт причастности В. Мисникова к совершению общественно-опасного деяния в виде хищения судом так же не установлен из-за отсутствия прямых свидетелей хищения. При обысках по месту жительства, а так же при обыске в квартирах родственников и коллег-правозащитников не было обнаружено похищенных материалов уголовного дела В. Мисникова.

Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Республики Беларусь, суд в праве вызвать в судебное заседание лицо, в отношении которого рассматривается уголовное дело, если этому не препятствует характер его заболевания. Однако В. Мисников не был вызван в судебное заседание для дачи показаний, представления доказательств и самозащиты в суде. При этом вызову в суд не препятствовал характер его заболевания, о чем свидетельствовало содержание его в следственном изоляторе, а не в больнице. Кроме того, не препятствовали этому и диагноз, выставленный только на момент совершения инкриминированных преступлений и отсутствие запрета на конвоирование.

Суд задолго до разбирательства и вынесения постановления, в нарушение закона придал заключению судебно-медицинской экспертизе заранее установленную юридическую силу. В силу этого жалобы В. Мисникова, которые он направлял в различные судебные инстанции по фактам относящимся к рассмотрению его дела, либо возвращались без рассмотрения либо без реагирования. Причина такого процессуального поведения судов была одна – признан невменяемым в отношении инкриминируемых ему деяний.

Сам по себе диагноз «Параноидальное изменение личности» не означает необходимость признания невменяемости. По статистики Института судебной психиатрии России из всех освидетельствованных с таким диагнозом 95% признаны вменяемыми.

Согласно Приказа Министерства здравоохранения Республики Беларусь 05.11.1999 N 337 «Положение о госпитализации больных в психиатрические стационары», госпитализация гражданина в психиатрический стационар осуществляется, если он представляет непосредственную опасность для себя и (или) окружающих.

Непосредственная опасность пациента для себя и (или) окружающих может быть обусловлена некоторыми заболеваниями и психическими патологиями. Однако в перечне, предоставленном в Приказе, нет заболевания, которым, по мнению психиатров, страдает В. Мисников. Значит, он не подлежал госпитализации в психиатрический стационар.

Следовательно, выводы психиатрической экспертизы о том, что В. Мисников с учетом имеющегося у него заболевания не способен осознавать значение своих действий и руководствоваться ими, сомнительны, а решение суда о принудительном лечении в психиатрической больнице обычного наблюдения было необоснованным.

Требования

Из вышеописанных фактах и обстоятельствах можно сделать следующие выводы.

Закрытый характер судебного процесса позволяет сомневаться, что дело В. Мисникова было рассмотрено судом объективно и не предвзято с соблюдением процессуальных норм и процедур.

Руководствуясь заключением судебно-медицинской экспертизы суды отказывали В. Мисникову в рассмотрении жалоб, ходатайств и заявлений, что помешало ему в полной мере воспользоваться правом на защиту.

Диагноз психического расстройства В. Мисникова был вынесен не в соответствии с общепризнанными международными диагностическими принципами и стандартами.

Очевидно необоснованное, в медицинском отношении, признание В. Мисникова без выраженных психотических расстройств социально опасным душевнобольным, с рекомендацией принудительного лечения.

Злоупотребление психиатрическим диагнозом, когда не соблюдалось предусмотренное законом соответствие между юридическими и медицинскими критериями невменяемости. Одна лишь констатация психологического расстройства привела к заключению о невменяемости В. Мисникова. Это не позволило объективно рассмотреть его дело в суде.

Заинтересованность в изоляции В. Мисникова со стороны работников Витебской областной прокуратуры косвенным образом указывают на зависимость экспертной службы и органов, осуществляющих принудительные меры медицинского характера, от следственных органов.

Намеренный и умышленный разрыв социальных связей – направление В. Мисникова в больницу на далеком расстоянии от места жительства родственников, друзей и коллег носит очевидный карательный характер.

Поэтому по делу Валерия Мисникова у Генеральной прокуратуры Республики Беларусь и Министерства здравоохранения Республики Беларусь требуем :

Рассмотрение, в дальнейшим, дела В. Мисникова только в открытом судебном процессе;

Проведения независимой психиатрической экспертизы;

Обеспечение прав и законных интересов;

Отбывание лечение по месту жительства.