Валентин Стефанович: Сегодня никто не застрахован от пыток

Безнаказанность милиции приводит к тому, что милиционеры считают возможными такие методы ведения следствия, отметил правозащитник.

«К сожалению, у нас очень редко дела, которые касаются пыток в правоохранительных органах, доходят до логического завершения – до судебного процесса и осуждения виновных за превышение служебных полномочий. В принципе, при таких обстоятельствах в Витебске, когда стали известны факты жестоких пыток в отношении несовершеннолетних, государство не дало надлежащую оценку деятельности милиционеров. И вот такая безнаказанность приводит к рецидивам и к тому, что в милиции происходят жесткие пытки в отношении подозреваемых и обвиняемых», - заявил сайту charter97.org заместитель руководителя правозащитного центра «Вясна» Валентин Стефанович.

По словам правозащитника, из-за безнаказанности милиционеры допускают при ведении следствия применение пыток:

«Тут можно вспомнить два случая в Минске в Ленинском РУВД. Это случай со сторожем Василием Сорочиком, а также Павлом Плаксой, который недавно был осужден на 10 лет лишения свободы, при этом он заявлял и на суде, и на предварительном следствии, и адвокату о том, что подвергался пыткам со стороны сотрудников милиции, ему вызывали скорую помощь и госпитализировали. Поэтому, к сожалению, проблема пыток остается актуальной. И государство должно давать этому надлежащую оценку и наказывать виновных. Иначе безнаказанность приводит к тому, что милиционеры допускают и считают возможным такие методы ведения следствия, как пытки».

Лишь немногие случаи пыток становятся известными, отметил Валентин Стефанович:

«Проблема пыток носит очень латентный, скрытный характер. Жертвы пыток не так часто обращаются в органы прокуратуры и другие государственные органы с жалобами на то, что они стали жертвами пыток. Не так часты случаи, когда жертвы придают публичности факты пыток, обращаются к правозащитникам. Это связано с тем, что у людей большое недоверие к правовой системе. Люди считают, что жалоба себе дороже, что они в итоге получат еще больше проблем».

И это немудрено, считает правозащитник – особенно это касается людей в местах лишения свободы:

«Естественно, это понятно, когда это касается людей, которые находятся в местах лишения свободы или следственных изоляторах, потому что там они в еще более уязвимом положении. Они считают, что лучше не писать жалобы, чтобы не сделать свое положение еще хуже. И эта проблема требует больших усилий и исследований со стороны правозащитных организаций. Но все это усложняется отсутствием общественного контроля за деятельностью милиции, спецслужб и пенитенциарной системы».

Сегодня у общественности нет механизмов контроля за условиями содержания граждан в колониях и изоляторах временного содержания, рассказывает эксперт:

«Правозащитники лишены доступа в места принудительного удержания граждан – не только в тюрьмы и колонии, но и в изоляторы временного содержания, центры изоляции правонарушителей, милицейские участки и т.д. То есть во все места, где принудительно удерживают граждан, где они теоретически могут подвергаться бесчеловеческому обращению и пыткам».

Невозможность такого контроля приводит к тому, что сегодня никто не застрахован от пыток, подчеркнул Валентин Стефанович:

«Отсутствие такого общественного контроля, совместных комиссий милиции и правозащитников усложняет профилактику пыток. Отсутствие сотрудничества государства с международными механизмами, например, неприглашение в Беларусь спецдокладчика ООН по пыткам и спецдокладчика по Беларуси приводит к таким явлениям, когда ни один гражданин Беларуси не застрахован от того, что при определенных обстоятельствах к нему будут применены пытки».

Напомним, недавно Следственный комитет (СК)  прекратил расследование по уголовному делу против сотрудников Первомайского РОВД Витебска, которых обвиняли в выбивании признательных показаний у детей при помощи отверток и противогазов. Предварительное расследование по факту применения пыток оперативниками растянулось на полтора года и вот недавно главное управление СК уведомило пострадавших и их родственников о прекращении расследования «за отсутствием в деянии состава преступления».