Павел Сапелко: «Прокурор бился за водителя-убийцу, как за родного брата»

Водитель Chrysler, насмерть сбивший двух человек, освобожден от уголовной ответственности по решению Следственного комитета и Генпрокуратуры.

Вечером 20 января 2012 года, когда на дорогу опустилась кромешная тьма, автомобиль Chrysler PT Cruiser въехал в группу молодых людей на обочине дороги в районе деревни Городище Минского района. Погибли двое парней, один - несовершеннолетний. «Сочетанная тупая травма головы, грудной клетки и живота, перелом позвоночника и ребер», - так чуть позже опишут повреждения, от которых, не приходя в сознание, скончался последний.

О том, как шло расследование, «Ежедневнику» рассказал отец погибшего, юрист Павел Сапелко.

«Автомобиль под управлением Александра Стефановича, лишенного прав за управление в состоянии алкогольного опьянения, не снижая скорости, въехал в группу подростков, - воспроизводит Сапелко обстоятельства дела со слов свидетелей, - Приостановился через полторы сотни метров и продолжил движение. Но, видимо, поняв, что на месте ДТП остались обломки деталей кузова, по которым его найдут, решил вернуться».

Начались обычные действия: ГАИ и скорая, осмотр места происшествия, возбуждение уголовного дело по ч.3 ст.317 УК «Нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц». К слову, за эти действия законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы от 3 до 7 лет. Но не будем забегать вперед.

За работу взялось Главное следственное управление Следственного комитета Беларуси (ГСУ СК). В этот же день на осмотр места происшествия выехал следователь Минского РОСК, измеривший тормозной путь и время остановки, - данные, помогающие ответить на главный вопрос: мог ли водитель избежать наезда, стоившего жизни двум людям.

Сомнений в правильности работы нет. Однако на основании того, что на осмотр не приглашены понятые, следователь ГСУ СК, принявший дело к производству, постановил полученные данные в назначенной экспертизе не использовать.

«УПК допускает проводить замер без понятых, - отмечает Сапелко. - Но даже справочные значения, которыми при таких обстоятельствах пользуются эксперты, позволили сделать однозначный вывод: водитель имел возможность предотвратить наезд на пешеходов с применением экстренного торможения при всех предложенных следователем вариантах – от 69 м до 48,6 м».

По непонятной причине эти данные не устроили следователя. Весной он назначил повторное исследование. Выполнить его удалось только через год после ДТП, когда погодные и дорожные условия соответствовали тем, при которых случилась авария.

«Меня о проведении эксперимента не уведомили, - продолжает Сапелко, - что не могло не удивить – на первый эксперимент следователь «выдернул» на следующий день после похорон сына. Оставалось изучить документы, после чего появились сомнения в объективности органа, ведущего предварительное расследование».

На этот раз выводы второй экспертизы говорили о невозможности предотвратить наезд на людей. Вот только в основу его, по мнению Сапелко, положены недостоверные факты, не знать о которых следователь не мог.

Для экономии места коротко приведем факты, ставшие основой последующих жалоб правозащитника в ГСУ СК, Генпрокуратуру и суды.

Все время, пока следователь ожидал проведения экспертизы, автомобиль, ставший причиной смерти двух человек, находился в эксплуатации у подозреваемого, зарабатывающего на жизнь ремонтом машин. Следовательно, в механизм можно было внести любые изменения.

В эксперименте принял участие лишь один из свидетелей, остальных даже не пригласили. Это значит, что экспертам предоставили только часть информации.

Подозреваемый изменил показания. Год назад он уверял, что двигался со скоростью 50 км/час (свидетели говорили о скорости около 100-120 км/час, что нарушало скоростной режим), затем увеличил ее до 60 км/час. По словам водителя, людей на дороге он не заметил, поскольку его ослепил встречный автомобиль (наличие другой машины свидетели отрицали). Подозреваемый сообщил о снижении скорости и остановке (следов торможения или изменения направления движения на дороге не зафиксировано). Водитель уверял, что после лишения права управления за рулем не сидел, хотя его девушка говорила об обратном.

Тем не менее, таких сведений хватило для прекращения уголовного дела.

Трижды отец погибшего обжаловал это решение в Генпрокуратуре, добившись отмены постановления о прекращении дела. Учитывая противоречивые показания подозреваемого, следователю предложили использовать в экспертизе справочные данные.

Вот только намерение Сапелко принять активное участие в процессе расследования, встретило неожиданное препятствие в виде ГСУ СК и Генпрокуратуры.

«В одном из ответов на мое ходатайство заместитель генпрокурора Александр Архипов (в настоящее время – обвиняемый по уголовной статье «Злоупотребление властью или служебными полномочиями» - ред.) вдруг сообщил: далеко не всегда, увидев препятствие, водитель обязан снижать скорость и принимать меры к остановке, - рассказывает Сапелко. – Приведу цитату, на основании которой можно спокойно оправдывать водителей, совершивших наезд на людей, показавшихся мешком: «Опасностью для движения считается не темное пятно или темная стена, в реальное препятствие в виде пешеходов, которое возможно видеть и распознавать». Это расходится с ПДД! Прокурор бился за водителя-убийцу, как за родного брата. Одно из двух: или он не знал закона, или выгораживал преступника».

Не отставали и в ГСУ. На ходатайство Сапелко разрешить участвовать во всех следственных экспериментах, следователь ответил: это возможно только если потерпевший является очевидцем совершенного ДТП.

«Заявление правоохранителя противоречит ст. 20 УПК, позволяющей в случае необходимости привлекать к участию в следственном эксперименте подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, специалиста, эксперта и лица, проводящих опытные действия с их согласия, - цитирует закон Сапелко. - Забавно было слышать отказ в такой форме мне, человеку, которого уже привлекали для участия в эксперименте спустя несколько дней после ДТП. Да и вообще странно, что все мои ходатайства вызвали у представителей правоохранительных структур столько негатива. Дело даже не в том, что к просьбе отца, у которого убили сына, можно и прислушаться, а в том, что у этого человека двадцатилетний стаж работы в юриспруденции, обмануть его, как иного участника по делу, не получится».

В том, что переписка с ГСУ и Генпрокуратурой превращается в отписки, Сапелко окончательно убедился, когда на решение суда об отмене постановления о прекращении уголовного дела был наложен протест – уже другим заместителем генпрокурора, который пока находится на этой должности.

«Мои представления о законности основаны не на фантазиях и слепой ненависти к подозреваемому, а на объективном анализе данных уголовного дела, собранных тем же следователем, - остается констатировать юристу. - Только, в отличие от прокуратуры и Следственного комитета, я по-настоящему заинтересован в объективном расследовании».

Вот только не будет его, этого расследования. Дело прекращено.