«Опасность заключается в том, что многие лидеры гражданского общества в Донецк не вернутся»
Сергей Ткаченко, правозащитник и общественный деятель (Донецк)
Сергей Ткаченко, руководитель Донецкой областной организации Комитета избирателей Украины - одной из авторитетнейших НГО области, в интервью ПЦ «Весна» рассказал, как зачищалось гражданское поле региона, благодаря чему сепаратизм овладел умами населения и какие шаги должно будет предпринять гражданское общество при возвращении региона к обычной жизни.
- Сергей, в какой момент и при каких обстоятельствах Вы были вынуждены покинуть Донецк?
- Мы еще проводили наблюдение за президентскими выборами 25 мая в Донецке, где уже выборов, по сути, не было. Но через 10 дней, в начале июня, наша организация в полном составе выехала в другие регионы, потому что это уже был уровень физического устранения – шли конкретные угрозы.
Но надо сказать, что угрозы членам нашей организации поступали и ранее. В частности, нашим журналистам угрожали еще в ноябре-декабре 2013 года, и ближе к февралю были ситуации, когда они пропадали, потом вынуждены были скрываться, потом возвращались назад. Зимой прессовали наших активистов, которые принимали участие в баркемпе по новым технологиям, в местах их проживания были разбросаны, расклеены листовки с их фамилиями и адресами, в которых говорилось, что это кровавые революционеры и все в таком стиле. То есть, были такие вот акции давления. Но, скажем так, системно опасно стало к концу мая. К примеру, можно вспомнить такую ситуацию. В день голосования на президентских выборах мы организовали тайный пресс-центр, не сообщая журналистам, где мы находимся. Но, собирая информацию от наших наблюдателей, в интернет запускали стрим, делали информационные рассылки о том, как проходят выборы на территориях, которые не были захвачены дэнээровцами, и к концу дня кто-то из персонала гостиницы, в которой мы работали, сдал нас. Либо журналисты российские, много их каналов было в этой гостинице. В общем, в гостиницу приехал Олег Царев [ныне объявленный в розыск бывший народный депутат, который обвиняется украинскими правоохранительными органами в сепаратизме и поддержке терроризма – ред.] с автоматчиками и начал искать тайный избирательный участок, который, по их информации, был открыт в этой гостинице. Никакого избирательного участка там не было, и понятно, что с избирательным процессом были связаны мы – кто-то просто не разобрался до конца, но навел на нас…
Когда появились люди с автоматами, началась негласная охота на многих лидеров общественного сектора, когда ряд людей, связанных с самообороной, были захвачены и сидели в подвалах областной администрации и в помещении Службы безопасности Украины, когда уже многих пытали – появился страх за жизнь своих родных, близких, за свою жизнь. И в начале июня было принято общее решение - уехать.
- Были ли среди местных правозащитников те, кто «во спасение» перешел на сторону властей ДНР, был вынужден отказаться от своих взглядов и прежней деятельности?
- Большинство коллег и партнеров, с которыми мы работали многие годы, не разочаровали. Донецк всегда был зоной противостояния, где «простые» общественные организации не выживали, так что многие уже прошли этапы преследования. И те, кто остался, уже были рафинированные борцы. Все, кто был верен своей работе, ценностям, и остались им верны. Безусловно, в Донецке было много организаций из числа бывших председателей областной администрации, которые начали активно помогать дэнээровцам, вливаться в их структуры, но мы на такие организации никогда и не рассчитывали и никогда не считали их общественными по своей сути. Это всегда были сателлиты власти, приспособленцы, которые во многом были рады тому, что именно так все произошло.
- Сейчас Вы находитесь в Киеве. А допускаете ли возможность своего возвращения в Донецк, к своей работе в обозримом будущем?
- Я хочу сказать, что произошедшее – это безусловная трагедия для Донецка во множестве сфер и плоскостей. Одна из самых больных проблем – огромная деконцентрация лидеров гражданского общества и людей с активной гражданской позицией, которые были вынуждены выехать в другие регионы. И опасность заключается в том, что многие из них найдут свою точку комфорта на новых местах и не вернутся. Об этом я сужу по характеру бесед со своими коллегами. Мы добивались повышения уровня концентрации активных граждан в своем регионе десятилетиями – растили, учили и так далее. К сожалению, понадобится значительное время, чтобы восстановить тот уровень гражданской активности, который был до этой ситуации. Возможно, я перегибаю в оценках, но, на мой взгляд, очень многие не вернутся, к сожалению.
Что касается меня и моей организации, то, как только ситуация стабилизируется, мы планируем вернуться к нашей работе непосредственно в Донецке. Другого варианта мы не видим. Это непосредственно связано с нашей миссией – как организации в целом, так и каждого ее члена лично. Сейчас мы продолжаем работать на тех территориях, которые не заняты так называемой Донецкой народной республикой. Чем можем помочь в проведении антитеррористической операции, мы помогаем. У нас была довольно большая активность в марте-апреле-мае, мы были частью такого движения как Комитет патриотических сил Донбасса, проводили информационную кампанию, собирали средства на украинскую символику, на помощь украинской армии и прочее. На данный момент, с началом кампании по парламентским выборам, мы возвращаемся к своему основному виду деятельности – мониторингу избирательного процесса. И эти внеочередные выборы состоятся (если не будет никаких эксцессов), к сожалению, также не на всей территории Донецкой области, равно как и Луганской. По нашим оценкам на данный момент в Донецкой области проведение выборов в той или иной степени возможно в 9 округах из 21.
- То есть, Вы владеете информацией из зоны АТО?
-Наша сеть, наши партнеры никуда не делись. Многие остались, не знаю, к сожалению или к счастью, в зоне, которая сейчас занята сепаратистами. Кто-то из них несколько изменил свой характер деятельности, не принимают участия в мониторинге, но в качестве волонтеров помогают спасать людей, вывозить их из зоны АТО, кто-то помогал в Красном кресте, пока его не закрыли в Донецкой области. То есть каждый находит применение своим способностям. Но те структуры, которые у нас остались на освобожденных территориях, на незанятых сепаратистами территориях, сейчас подключены к мониторингу избирательного процесса. И мы уже готовим первый отчет.
- На Ваш взгляд, после восстановления конституционного порядка в регионе, какие шаги должно будет предпринять гражданское общество в первую очередь, когда НГО смогут вернуться к своей работе?
- Задач огромное количество. В первую очередь – возвращение в украинское пространство людей, которые, скажем, заблуждались на определенном этапе. Потому что по нашим исследованиям, в референдуме в мае месяце [референдум о статусе региона, проведённый 11 мая 2014 года властями самопровозглашённой Донецкой Народной Республики – ред.] принимало участие до 30 процентов жителей многих городов. Многие хотели участвовать в выборах президента Украины. Значит, какое-то отрезвление, переосмысление приходит. И здесь вопрос в том, чтобы не вызывать накала в отношениях между людьми. Должны быть запущены программы на гармонизацию общества, понадобятся совместные механизмы, чтобы люди могли объединяться вокруг своих локальных проблем, ставить совместные задачи и тем самым приходить к примирению своих позиций, взглядов. Это что касается простых людей.
Что касается работы органов государственной власти и местного самоуправления, чиновников, работников сферы образования, которые заняли четкую антиукраинскую позицию, то здесь должна быть проведена четкая люстрация. Потому что если люди, которые были виновниками ситуации, которая случилась на территории Донецкой области, не будут наказаны (и я здесь говорю даже не об уголовном преследовании для многих, а о поражении в правах, запрете занимать определенные должности), то ситуация рискует повториться. При этом необходимо запускать программы таким образом, чтобы проявить новую элиту Донбасса. Потому что свято место пусто не бывает. Всегда есть риск обратного реверса этого движения, когда люди, которые уже были хозяевами жизни последние 20 лет, снова начнут все прибирать к рукам, на других позициях заниматься старыми схемами, приобретая влияние в регионе. Безусловно, необходим перезапуск процесса формирования местной элиты, и это выльется в досрочные местные выборы. Но пока проводить эти выборы рано. Первоочередная задача - стабилизировать ситуацию и дать некоторое время, чтобы социальные лифты открылись. В противном случае мы можем получить то же, что имеем, только в профиль да еще с иммунитетом в виде мандатов депутатов местных советов.
- К вопросу о люстрации. 14 августа Верховная Рада Украины приняла в первом чтении закон "Об очищении власти". Что думаете об этом законе? Почему депутаты, при огромном давлении общественно-политических активистов, не спешат за него голосовать?
- Движение вперед и проведение глубоких реформ в Украине возможно только с людьми новой формации. Это должны быть не просто новые лица, мы должны получить новое качество нашей власти. Со старыми подходами, с проблемами коррупции, наживы на людях мы этого, безусловно, не достигнем. Поэтому люстрация просто необходима. Второй вопрос – как она проводится, какие принципы ставятся во главу этого процесса. То, что Верховная Рада приняла в первом чтении и что происходило далее, – популизм. Потому что теперешний состав Верховной Рады - это на три четверти, а может и на девять десятых, прожженные коррупционеры, которые занимались политической коррупцией предыдущее десятилетие, которые уже не могут мыслить по-другому. Их достаток напрямую зависит от политических торгов, которыми они занимаются в Верховной Раде, от уровня лоббирования, которое они проводят для бизнеса олигархов, которых в Верховной Раде представляют. Предположить, что эти люди могут сами себя поразить в правах, преградить себе допуск к распределению благ и материальных ценностей, к влиянию, власти, просто невозможно. Я глубоко убежден, что никаких реформ от этого состава парламента ожидать не приходится. К примеру, почему эти парламентские выборы будут проходить по старой смешанной системе (50% мест в Верховной раде получат мажоритарщики, 50% - по пропорциональной системе получат политические партии) с закрытыми списками - когда запрос общества на пропорциональную систему с открытыми списками уже просто громаден? Потому что данный состав Верховной Рады привык торговать местами в партийных списках, привык к непрозрачному финансированию избирательных кампаний. Они просто не готовы жить и работать в других условиях - их надо менять. И это является одной из причин, почему выборы необходимо проводить даже в таких жестких условиях, которые мы сейчас имеем. Иначе эта пятая колонна, играющая на руку государству-агрессору, воюющему против Украины, и дальше будет помогать ему в этом. Без формирования в Верховной Раде проукраинского большинства, которое способно будет принять необходимые законы, мы ничего не достигнем.
