«Не пустили дальше турникета». Мать пыталась подать заявление о задержании несовершеннолетнего сына, но теперь им интересуется инспекция

Наталья Аскерко пыталась написать заявление о незаконном задержании и избиении ее 15-летнего сына. Однако в здание Следственного комитета ее не пустили дальше турникета, а чуть позже интерес к семье Натальи стала выказывать Инспекция по делам несовершеннолетних.

Наталья Аскерко

15-летнего Егора задержали около 19 часов 27 сентября, когда пытался уехать домой с остановки общественного транспорта возле станции метро «Уручье» (поскольку метро было закрыто).

"Дубинкой ударили, повалили, связали руки стяжками, — рассказала «Весне» мать Егора Наталья. — А на то, что он кричал «Мне 15!» — нецензурно выражаясь отвечали: «Разберемся в РОВД»... Его били при задержании по голове и ногам, а в автобусе [куда поместили Егора] – по спине”.

Про задержание Наталье не сообщили. Узнала она об этом сама – когда много раз подряд пыталась набрать мобильный номер сына. В какой-то момент на звонок ответили — но не Егор, а сотрудница  Ленинского РУВД, которая представилась инспектором по делам несовершеннолетних. Она сообщила Наталье о том, где ей следует забирать Егора.

30 сентября Наталья решила написать заявление на противозаконные действия сотрудников  в отношении ее несовершеннолетнего сына в Районный отдел следственного комитета Ленинского района города Минска. Однако туда Наталью не пустили:

"Там на входе сидел какой-то молодой сотрудник. Он говорит: вот внутренний телефон, звоните оператору. Подняла какая-то девушка, которой я сказала о том, что хочу написать заявление. Она говорит: «Напишите». Я отвечаю: «Я же не знаю, как писать. Покажите мне, как правильно». Она сказала, что образец заявления висит на стенде. Но на стенде висели «образец номер 1» и «образец номер 2», и не понятно было, к чему они относились. Я попросила  у нее принести мне бумагу и ручку, ведь с собой их не ношу – и ждала этого около получаса. Звонила-звонила — никто уже не отвечал. Тогда дежуривший у входа сотрудник дал еще один номер, на который ответила уже другая девушка — и по новой стала меня спрашивать, чего я хочу. В конце концов она вышла, дала мне листок и сказала: «Напишите, я  заберу». Я написала заявление на имя начальника, описала ситуацию, указала все свои претензии. Снова ей позвонила — но она подошла только к турникету и сказала передать мне заявление ей через турникет. Я в тот момент растерялась и не попросила у нее какого-то подтверждения о том, что заявление принято".

Как объясняют юристы правозащитного центра «Весна», согласно части первой статьи 168 Уголовно-процессуального кодекса, заявления граждан о преступлении могут быть устными и письменными. Часть же третья говорит о том, что устное заявление заносится в протокол, который подписывается заявителем и должностным лицом органа дознания, лицом, производящим дознание, следователем или прокурором, принявшими заявление. Статья же 172 Уголовно-процессуального кодекса указывает на то, что орган уголовного преследования обязан принять, зарегистрировать и рассмотреть заявление о преступлении. Заявителю при этом выдается документ о регистрации принятого заявления или сообщения о преступлении с указанием должностного лица, принявшего заявление или сообщение, и времени их регистрации.

Теперь же семьей Натальи интересуется инспекция по делам несовершеннолетних. Так, инспектор созванивалась с Егором, чтобы узнать телефоны мастера и куратора группы в лицее, где он учится. Об этом Наталье стало известно только со слов сына.

Кроме этого, 29 сентября поздно вечером Наталье звонили мастер и куратор группы и спрашивали сведения о родителях Егора.

«Я ответила, зачем вы у меня спрашиваете данные, если все это указано в документах при поступлении в колледж? — рассказывает Наталья. — На что мне говорят: ну мы же уже дома, мы не можем поехать в училище и найти эти документы. А у нас вот прямо уже [требуют] — давай и все!»

С помощью "Весны" Наталья Аскерко подала жалобу на имя начальника РОСК Ленинского района о том, что ей было отказано в возможности подать устное заявление о преступлении.